Джуд Уотсон - Ученик Джедая-7 - Осажденный Храм

— Мое служение абсолютно, — сказал Оби-Ван свирепо.

— Как может быть Совет уверен в этом, и как в этом может быть уверен Куай-Гон? — спрашивала Бент с большой мягкостью. — За тебя говорит то, что прежде ты уже был связан с ним.

Гнев наполнил О-В, гнев и крушение надежд. Он знал, что Бент не хотела ранить его. Она смотрела на него теперь озабоченными, любящими глазами, боясь, что она обидела его.

— Я вижу, — сказал он кратко, — ты упрекаешь меня тоже.

— Нет, — сказала она спокойно. — Я говорю тебе, что это займет больше времени, чем ты желаешь, чтобы заняло, может быть намного больше времени, чем ты думаешь, что сумеешь вынести. Но Совет смягчится и увидит то, что вижу я.

— И что ты видишь? — спросил Оби-Ван, хмурясь. — Рассерженного мальчишку? Дурака?

— Джедая, — ответила она мягко, и это была лучшая вещь, которую она могла сказать.

Внезапно О-В был поражен мыслью. Что если Совет принял его обратно, а Куай-Гон — нет? Совет позволил ему остаться учеником в Храме, но ему было уже тринадцать лет и прошел срок быть выбранным Рыцарем Джедаем как падаван. Кто возьмет его, если не Куай-Гон? Он не хотел другого Учителя, думал Оби-Ван в отчаянии. Он быть падаваном Куай-Гона.

Оби-Ван не заметил, как они оказались на дальней стороне озера. Здесь была небольшая бухта, куда Бент любила переходить в брод. Она вошла в воду, улыбаясь прохладе, омывающей ее лодыжки.

— Расскажи мне о Мелиде-Даан, — попросила она. — Никто не знает, что произошло там. Что это было, что сделал ты, подчиняясь своим причинам, зачем покинул нас?

Оби-Ван застыл. Может быть, это был след улыбки на лице Бент, когда она задавала вопрос. Может быть — луч света, отражаемый водой, или ее серебристые глаза, смотревшие на него доверчиво. Может быть, жизнь в этот короткий момент, была так прекрасна, что ослепила его. Он не мог рассказать ей о Серазе. Так много жизни было вокруг него, как мог он говорить о смерти?

Оби-Ван неожиданно растерял слова. Он никогда прежде не испытывал трудностей, разговаривая с Бент. Но что мог он сказать?

На Мелида-Даан я увидел, как друг умер передо мной. Я видел, как жизнь в ее глазах трепетала и гасла. Я держал ее на моих руках. Потом другой любимый друг отвернулся от меня. Товарищи по армии предали меня. И я предал своего Учителя. Цепь предательств и смерть, что оставила отметину в моем сердце навсегда. Он не мог рассказать это никому. Рана лежала слишком глубоко в его сердце.

Когда все это закончится, я расскажу ей. Когда придет время.

— Давай лучше говорить о тебе, — сказал он, возвращаясь к предмету разговора. — Ты изменилась. Ты выросла, с тех пор как я тебя видел в последний раз?

— Может быть немного, — сказала Бент с удовольствием. Ее маленький рост всегда беспокоил ее. — И мне теперь одиннадцать.

— Скоро ты будешь падаваном, — подразнил ее Оби-Ван.

Бент не поддержала его шутливый тон. Ее глаза были серьезны, когда она кивнула головой. — Да. Йода и Совет думают, что я готова.

Оби-Ван был поражен. Так как она была небольшого роста и доверчивая, как ребенок, Бент всегда казалась моложе, чем была. Она всегда была младше его и его лучших друзей Рифта и Гарена Мулна. — Ты слишком маленькая, чтобы быть выбранной, — сказал он.

— Не возраст, а способности определяют точку поворота, — ответила Бент.

— Теперь ты снова говоришь как Йода.

Бент хихикнула. — Я цитирую Йоду.

— А что насчет Гарена? — спросил Оби-Ван.

— Гарен проходит дополнительное обучение пилотажу, — ответила Бент. — Йода думает, что его рефлексы особенно остры. Джедаю нужны пилоты для выполнения миссий. Он занимается своими уроками на симуляторе прямо сейчас, или он пришел бы увидеть тебя.

— А где Рифт? — спросил Оби-Ван с улыбкой. — В столовой?

Бент засмеялась. Их друг дресселианин был известен алчностью к еде. — Он был выбран как Падаван Бина Ибеса. Он на своем первом задании.

Оби-Вана пронзила острая боль. Итак, Рифт был теперь падаваном. Скоро им станет Бент. Гарен был избран для специальной миссии. Все его друзья двигались вперед, в то время как он топтался на месте. Нет, хуже, чем это. В то время, как он двигался назад. Он был первым, кто покинул Храм. Сейчас он словно стоял на посадочной платформе, махая рукой своим друзьям, когда они оправляются в свой путь.

Он отвернулся так, чтобы Бент не могла видеть тоски на его лице.

— А что Куай-Гон? — спросила Бент. — Знаешь ли ты, возьмет ли он тебя обратно, если Совет разрешит тебе вернуться?