Константин Муравьёв - Где-то там…

– Тогда куда же мы его отправили? – удивлённо спросил Трик.

– Если предположить, что где-то существует реальность с планетой, находящейся по этим самым координатам и что её менто-магическое поле обладает просто чудовищным потенциалом, для того чтобы канал смог самостоятельно зафиксировать точку привязки, то гипотеза Флика имеет право на существование. И тогда получается, как сказал Флик, мы выдернули этого человека из одного измерения, протащили сквозь наше пространство и заслали в неизвестные дали, где канал всё-таки смог найти какую-то точку привязки, – сказал Смеш.

Рафт быстро смекнул, о чём говорил сейчас Смеш, и обратился уже ко всем:

– Вы понимаете, что о том, что тут произошло, никто никогда не должен узнать. Если станет известно хоть о гипотетической, нереальной, но единожды проделанной возможности ходить в другие измерения, нас всех запрут глубоко и надолго, – жёстко уставился на своих подопечных Рафт.

– А как же ментоструктура? – вдруг вспомнил о созданной Фликом конструкции Трик.

– Забудь. По крайней мере на время, и скорее всего долгое, – сказал он аналитику и, повернувшись к уже бывшему стажёру, продолжил: – Ну а ты, стажёр, понимаешь, что досрочно прошёл практику и принят в наш небольшой коллектив с его маленькими тайнами?

– Да, – ответил тот и кивком подтвердил понимание ситуации.

Все на время замолчали, думая каждый о своём, как вдруг Флик встрепенулся и спросил:

– И где же он сейчас?

Никому не потребовалось объяснять, о ком говорит их новый сотрудник.

– Где-то там, – ответил Рафт, неопределённо махнув рукой.

– Где-то там, – повторил бывший стажёр, остекленевшим взглядом проследив за указанным направлением своего, теперь уже постоянного начальника.

А где-то там, в глубинах мироздания, на тёмном каменном алтаре, в разрушенном храме давно уже вымершей планеты на чашу весов упала небольшая и практически невесомая былинка, принесённая неизвестно откуда пронесшимся порывом ветра.

И весы, которые до этого миллиарды лет стояли в равновесии, стали клониться в одну из сторон.

И от этого, казалось бы, незначительного движения начала меняться физическая составляющая мира вокруг, менялась сама его суть. Сдвигались пласты реальностей. Перемешивались измерения. Волнами эти изменения растекались в окружающее пространство. Они происходили с фантастической скоростью. Но вот неожиданно наступило затишье, и тайфун нахлынувших изменений, корёживших реальность, прекратился. А наступило это, когда очередная волна искажений внезапно наткнулась на мчащийся в бесконечность сгусток энергии.

Именно в это мгновение в другом времени и пространстве прекратился поток энергии, который вливался в созданный нерадивым стажёром канал телепортации.

«И куда это я, интересно, попал?» – подумал я, оглядываясь вокруг.

А то, что я куда-то попал, не вызывало никаких сомнений. Вот представьте, идёт человек хорошо знакомой дорогой от своей любимой работы (не удивляйтесь, бывает и такое) до не менее милого и любимого дома. Смотрит вокруг, рассматривает симпатичных девушек, проходящих мимо него и спешащих куда-то по своим женским и не понятным мужикам делам. Поворачивает к виднеющемуся в сорока метрах впереди родному и такому знакомому подъезду, делает очередной шаг и…

…и его нога опускается в какую-то чавкающую жижу. Человек смотрит себе под ноги, а там грязь.

«Откуда такая лужа этой булькающей слизи посреди сухого асфальта?» – думает он. И оглядывается вокруг.

Но в том-то и дело, что никакого сухого асфальта там нет и в помине. А окружает этого беднягу какое-то коричнево-зелёное месиво, очень смахивающее на грязное и не слишком приятное болото.

И тянется это болото до тех пор, пока взгляд не упирается в деревья, стоящие на разных его участках.

Нет, не так. В Деревья. Именно с большой буквы.

Я даже представить не могу, где растут такие гиганты.

«Хотя почему не могу, тут и растут, вот они, перед глазами стоят», – подумал я.

Но больше почему-то поразило не это.

Угнетающе давила какая-то мёртвая тишина и зелёный сумрак, что стелется вокруг.

«На любом болоте есть хоть какая-то жизнь, мошкара, насекомые, слышатся постоянные скрипы и шорохи, непрерывные шелест и шебуршание. Царевны в образе лягушек ищут своих принцев по кочкам. Крокодилы выглядывают из-под поверхности и прочее… – думал я. – Но тут ничего этого не было!»

Серая хмарь в зелёном сумраке с нечёткими силуэтами деревьев вокруг. И всё.