Юрий Корчевский: Битва

Утром спали долго, и разбудил их телефонный звонок.

— Доброе утро, это Пётр. Мы могли бы встретиться?

— Что, прямо сейчас? Честно говоря, мы легли спать поздно, и вы нас разбудили.

— Прошу прощения, обстоятельства.

— Хорошо, через пять минут выйду.

Оксана перевернулась на другой бок:

— И почему ты не выбрал знакомого поделикатнее?

— Можно подумать, я его выбирал.

Знакомая машина уже стояла у дома.

Володя сел, пожал Петру руку.

— Мы сегодня утром перехватили последний разговор тех двоих, которых вы нам вчера указали.

— Что же интересного они сказали?

— Сегодня вечером они планируют захват Мартьянова. Собираются вывезти его на машине, попытать, чтобы он раскололся, где ценности хранит. Похоже, они не знают, что искать, думают, бабло или побрякушки. Вот дурни-то…

— А вы?

— Я уже созвонился с отделом, часа через три прибудет машина с силовиками, блокируем выезд с улицы. Блатату повяжем — против наших они не устоят, подготовка не та.

— Ну хорошо. Но я-то здесь при чём?

— Э, не скажите… Мы планировали операцию не так. Но сами видите, вмешалась третья сила, и придётся действовать по обстоятельствам. Понятное дело, прежде чем в Симферополь везти, после задержания допросим в местном отделении полиции. Думаю, потребуется ваша помощь. На дело подручные пойдут, и надо узнать, кто главарь, где живёт и как он вышел на нашего фигуранта. Ну, заодно и Мартьянова пощупать надо вашими методами.

— Целая операция намечается… Надеюсь, в кафе и на пляж сходить успею?

— Я, собственно, за тем и приехал — предупредить, чтобы вы далеко не отлучались, как вчера.

— Вы что, следили за нами?

— У меня что, других дел нет? По телефону определили, что вы в Севастополе были.

— Ладно, половина отпуска прошла, и думаю, сегодня последний день, когда я вам понадобился. Всё-таки я не в ФСБ служу, отдыхать приехал. Хочу Ливадийский дворец посетить, Массандру…

— Всё от вас зависит.

— Не прощаюсь, телефон с собой. Телефонируйте.

Пётр засмеялся:

— Слово смешное, так в начале двадцатого века говорили.

Пришлось изменить планы и из Ялты не выезжать. Однако день и так прошёл неплохо. Они купались, загорали, ели фрукты и мороженое.

После обеда — сиеста, послеобеденная дремота. Никаких мыслей и забот, полная релаксация. После Питера с его северным климатом и напряжённой работой отдых казался райским наслаждением. Оксана за неделю загорела и, что приятно удивило Володю, перестала пользоваться косметикой, хотя и раньше ею не злоупотребляла.

Лёжа рядом, Володя прочитал её мысли:

«Хорошо-то как, Господи! Ни забот, ни проблем — даже еду готовить не надо, как в рай попала. Молодец всё же Вовка: привёз, кормит-поит, не жадный. Одно беспокоит: что у него за дела с Петром? Вроде парень приличный, но от меня таится, секреты у них. На голубого не похож».

На этом моменте Володя не сдержался и засмеялся.

— Ты чего?

— Да так, старый анекдот вспомнил.

— Расскажи.

Володя, хранивший в памяти десятки анекдотов, рассказал первый пришедший ему на ум.

Оксана с серьёзным лицом спросила:

— А в чём фишка?

М-да, плоховато у женщин с юмором…

В этот момент зазвонил телефон.

— Это Пётр. Силовики прибыли, заняли позицию. Не отлучайтесь далеко от квартиры, я потом перезвоню.

Видимо, Пётр был в цейтноте: он говорил быстро и сразу дал отбой.

— Пётр? — спросила Оксана.

— Других знакомых у меня в Ялте нет.

— Опять тёмные дела?

Володя пожал плечами. Дела у него в самом деле непростые, но Оксане о них лучше не знать, женщины любопытны и болтливы.

Володя понял замысел спецслужбы — взять бандитов при налёте на дом Мартьянова. Тогда уголовникам не отвертеться, можно всех подельников, всю цепочку во главе с главарём на свет Божий вытащить. А под шумок — и будку Цербера обыскать.

Володе стало интересно, как спецы будут это делать. Волкодав — собака крупная, сильная, злобная и страха не ведает.

Было уже семнадцать часов, пора купаться. И солнце уже не так печёт, не обгоришь, загар ровно ложится. Володя полагал, что два-три часа в запасе у них есть. Накупались вдоволь, поужинали в кафе — шашлык, вино «Бордо». Славно посидели. Но Володя периодически поглядывал на часы: уже девять вечера, а Пётр не даёт о себе знать. Наверное, силовую операцию без него, Володи, провели, даже как-то обидно стало.

В десять вечера они пошли на квартиру, хотя Оксана горела желанием потанцевать в кафе. Музыка звучала европейская, не шансон, который Володя на дух не переносил. Он бы и остался, но беспокоился за Оксану: в любой момент его могут выдернуть, как она одна в потёмках на квартиру пойдёт? Нет, сегодня обойдёмся без танцев — так он Оксанке и сказал.