Виктор Ночкин: Хозяева руин

Швед стоял у витрины и вглядывался в улицу. Услышав вопрос, он обернулся и покачал головой:

– Нет, я таким не интересуюсь. Бумага слишком плотная, ее мять замахаешься. Чем рюкзак набила, пигалица?

– Не твое дело. Что там, снаружи?

– Ничего подозрительного. Это мне и не нравится. Волки были напуганы. Помните, как второй мимо нас чесанул? Даже с шага не сбился. Что-то его гнало отсюда, что-то очень серьезное.

– Он в салон заглянул и увидел этот журнал. Я, честно сказать, тоже вздрогнул, когда посмотрел, – подмигнул Алекс. – Пойдем, а?

Швед собирался что-то еще сказать, но Яна скользнула мимо него на улицу.

– Ну, чего мы ждем? Нам же еще нужно отыскать электротовары!

Мертвый Житомир был тих, на улицах раздавался лишь шорох листвы, и шаги пришельцев звучали гулко, рождая эхо. От этого картина казалась еще печальнее.

Яна обернулась и протянула Шведу на ладони нечто, похожее на комок спутанных волокон:

– На, держи. Это твое.

Швед удивился, полез в карман. Его брови сошлись к переносице:

– И когда успела мою «мочалку» тиснуть?

– Когда из салона мимо тебя на улицу вышла, – с довольным видом пояснила воровка. – Следить нужно за своими карманами. Даже в городе с населением три человека!

– Ты зачем это сделала? – нахмурился Швед.

– Чтобы посмотреть, какую ерунду ты нашел у аномалии.

– Можно было просто спросить.

– Алекс спросил, а ты не ответил! Не дуйся, я же вернула!

– Хватит вам препираться, я вижу магазин, – окликнул их Алекс, успевший пройти вперед по улице.

Швед сердито запихнул добычу в карман и зашагал к Алексу. Яна семенила сзади и беспечно объясняла, что в компании следует быть открытым человеком, в том числе и в смысле карманов. А она – просто любопытная, ей чужого не нужно, ей только посмотреть. И вообще, с «мочалкой» пусть Швед обращается осторожнее, потому что это опасная штуковина.

Алекс заглянул в магазин. Добыча оказалась небогатой – они были не первыми, кто здесь похозяйничал. Но кое-какая мелочовка все же отправилась в рюкзаки: фонарики, карманные приемники…

Снаружи потемнело – небо покрылось серой пеленой, похоже, собирался дождь. Ветер сильнее шевелил опутавшие стены лианы, на тротуаре закружились пыльные смерчи, в них вертелись изодранные листья, пожелтевшие бумажки.

– Плечо побаливает, – объявил Швед, – к дождю. Пойдем скорее, пока не полило. Ближе к центру найдем магазин побольше. Там уже без спешки пошуруем, пока дождь пройдет.

Они успели пройти метров тридцать, когда хлынул дождь. Густой и мелкий, он прибил пыль, забарабанил по карнизам и листьям ползучих растений. Серая завеса укрыла улицу, холодные струи сузили обзор. Алекс торопливо натянул на голову капюшон и прикрыл полой плаща автомат. Когда в полосе дождя перед ними возникла прореха, он среагировал раньше, чем сообразил: что-то не так.

– Стойте! – заорал он, наводя оружие на нечто, проступившее в серой завесе холодного потока.

Палец уже вдавил спусковой крючок, и последний звук крика Алекса утонул в грохоте автоматной очереди. Что это было? Ничего, пустота в форме твари, пробирающейся вдоль стены здания. Холодная влага стекала по невидимым бокам, струйки лились на серый асфальт, капли колотили в слой потемневшей под дождем палой листвы. Эта мягкая подушка скрадывала звуки, и, пока Алекс не заорал, слышен был только мерный шелест воды.

Пули били в невидимого противника, в пустоте возникали отметины, из них плескала кровь, смешивалась с дождевой водой. Швед тоже открыл огонь, но запоздал – тварь уже отпрянула в сторону. Брызги с ее боков смешались с потоком, льющимся с неба, на миг в воздухе образовался водяной вихрь… Потом в обтекаемой дождем пустоте родился скрежет, похожий скорее на лязг металла, чем на звуки, которые издает живое существо. Подкрашенная красным вода полетела во все стороны, пятно пустоты под дождем метнулось к стене, обдирая мокрые лианы, свернуло за угол. Снова проскрежетал металлический голос чудовища… Последние пули, выпущенные Алексом, выбили фонтанчики осколков и капель из асфальта. И ничего, только быстро растворяющиеся в воде пятна крови.

– Это ч-что? – запинаясь, спросила Яна.

– Это смерть, если будем здесь торчать, – бросил Швед. – Уходим! Вот же непруха! Встретить лешего…

Алекс думал, что они станут уходить назад – тем же путем, которым пришли. Но на перекрестке Швед увлек их влево.

– Сюда, скорее, – торопил он. – Леший туда свернул, он не отстанет. Тем более подраненный. Ему эти раны – тьфу, ерунда. Только злее будет.