Мэтт Ральфс - Жизнь Зигмара

Орки заворчали, многие начали выть от ярости. Вот-вот воины должны были сойтись в смертельной схватке.

Зигмар, потрясенный, смотрел, как одно из мелких подразделений его армии идет в атаку. Они видел, что линия орков зашаталась и стала менее ровной. В тех местах, где недисциплинированные орки пробирались в передние ряды, чтобы сразиться с людьми, стена щитов была нарушена. Орки вскидывали вверх оружие, выли и скрипели зубами.

— Да уж, дисциплинированная у тебя армия, — с удовлетворением произнес Зигмар, наблюдая за орочьим военачальником, который слез со своего ужасного «скакуна» и теперь кричал на своих командиров, приказывая им выровнять линию. Это не помогало, потому что дикие твари почувствовали запах крови, и теперь ничего не могло остановить их. Зигмар понял, что у него появился шанс, пренебречь которым было нельзя.

— Трубить атаку! — приказал Зигмар. — Вперед идет кавалерия. Пики опустить. Нам надо прорвать строй.

Его тан затрубил в рог, а стоящие в рядах бойцов музыканты повторили мелодию. Звонкая трель пронеслась по долине, вызывав улыбки на губах всадников. Пендраг и Вольфгарт вскинули пики и закричали:

— В атаку, люди унберогенов!

Их крик подхватили командиры по всей линии, и всадники двинулись вперед. Звенели уздечки, лошади встряхивали головами, широко раскрывая глаза, рвались в бой. На губах у них выступила пена.

Берсерки и орки бросались друг на друга, одержимые равной яростью, что пылал в их крови. Лица берсерков были искажены гневом, уродливые вытянутые морды орков с массивными челюстями стали еще уродливей из-за раззявленных пастей, из которых вырывался дикий вой.

Оба войска с трепетом наблюдали за тем, как две линии сошлись, врезавшись друг в друга с громовым треском.

Вождь берсерков первым из всех убил врага. Подпрыгнув, он одним ударом острого, как бритва, лезвия снес орку голову с плеч. Его собратья сражались рядом с ним, вспарывая плоть и дробя кости врагов. Воинское искусство берсерков, не ведомое оркам, не ступало их ярости, и Зигмар с удивлением смотрел, как эти люди появлялись то тут, то там, нанося зеленокожим удары.

В первые минуты битвы потрясенные люди наблюдали за тем, как берсерки прорубаются сквозь ряды орков. Но военачальник орков тоже это видел, и он знал, что надо делать. По его сигналу первые ряды орочьих копейщиков медленно пошли вперед. Вожак понимал, что на открытом пространстве и при наличии свободы маневра все преимущества были за берсерками, но при столкновении с плотной стеной щитов им придется поумерить пыл. Копейщики перешли на бег, держа строй. Берсерки, охваченные горячкой боя, не замечали приближающейся опасности.

Зигмар смотрел, как кавалерия приближается к противнику.

— Слишком медленно, — пробормотал он. — Слишком медленно.

Он вскочил на коня и прежде, чем его советники заговорили, произнес:

— Я не позволю, чтобы мои люди в одиночку шли на врага.

И он помчался вперед, туда, где разгоралась битва.

Педраг перехватил пику для удара и прищурил глаза. В ушах отдавался стук копыт и звенели боевые кличи его воинов. Слева от себя он видел, как легкая кавалерия спешит вперед, обстреливая из луков построения орков, а затем достает из ножен мечи. Талеутены неслись на врага, опустив острые пики, их серебряная броня ярко горела на солнце. Он ухмыльнулся, и сердце радостно забилось у него в груди.

К нему подскакал всадник, и Пендраг с удивлением увидел перед собой Зигмара. Вся конница приветствовала короля радостными криками, когда он проезжал рядом с ними в сверкающей броне, воздев над головой Гол Мараз. В его глазах горела жажда битвы и вера в победу. «Воистину, — подумалось Пендрагу, — боги облекли его в гром и влили молнии в его вены».

Всадники пронеслись мимо берсерков, которые приканчивали последних орков, шедших в первой волне, слизывали кровь с клинков и вешали на грудь щиты. Когда они пошли вслед за кавалерией, к ним присоединилось множество остальных отрядов, тоже желающих попробовать крови крага.

Копейщики орков остановились. Перед собой они видели всадников, на полном скаку несущихся на них. Их командиры прокричали приказы, и орки сомкнули щиты, уткнули копья в землю и наклонили их вперед. От войска к ним спешило множество орков, чтобы усилить линию, но уже было поздно. Вожак в смятении наблюдал, как всадники врезались в ряды его солдат.

Нет ничего столь впечатляющего, как зрелище тяжелой кавалерии, стирающей в порошок первые ряды врага. Тяжелые пики раскололи стену из щитов, разламывая их в щепки, и лошади прорвались в самый центр орочьих построений, круша древки копий и черепа орков. Лошади ржали и били врагов копытами, с их морд капала пена. Люди с громким уханьем рубили противников мечами. Пришло время настоящей битвы.