Олег Петухов - Пост-Москва

— Спокойно, дядя, — сказал мне свистящим шепотом один из них. — Нам надо с тобой просто поговорить.

Я люблю разговоры. Когда разговариваешь, чувствуешь себя живым. Это такая редкость — чувствовать себя живым.

ФИДЕЛЬ:

Ствол сорок пятого калибра, упершийся мне в бок, меня не сильно беспокоил. В отличие от прыщавого мальца, стоявшего по диагонали ко мне и явно прячущего в холщовой сумке что-то вроде УЗИ или самопального аналога. Я посмотрел в его бледно-голубые глазки и убрал нож в карман.

— О-кей! — сказал я. — Я люблю разговаривать.

Толпа проходила мимо, старательно не замечая ни меня, ни этой банды малолеток вокруг моей персоны. Меньше знаешь, крепче спишь, да.

— Итак. Говорим коротко и по делу, — сказал я, повернувшись к старшому из них. Тому, кто тыкал мне под ребра стволом. — В чем ваша проблема?

— Дядя, не тяни… Ты идешь в Печатники.

— Печатники? Где это?

— Дядя, это в …изде.

— Далековато…

— У нас там человечек остался.

— Земля ему пухом!

— Не, это живой человечек.

Я уже ничего не понимал. Тек-Мак из штаба просил за свою невесту, или кто она там ему. Эти обкурки откуда-то узнали про мое задание и теперь гундосят о своем "человечке"… Что вообще происходит? Миссия рассекречена в тот самый момент, когда ее надо секретить по полной. С такой хренью мне еще иметь дело не приходилось.

Я попытался выиграть время:

— Фотки есть?

— Не, дядя, только ник и пароль.

— И какой ник?

— Офелия.

— Белая девка? Она мертва. Изнасилована и скормлена псам.

— Она жива.

— Не верю.

— Вот ее последний мессадж.

Он протянул мне свой наладонник, и в этот момент я выхватил его ствол и, одновременно, заслонился его тушкой от пристального взгляда бело-голубых глаз его напарника.

— Спокойно, дети! — сказал я. — Разговор продолжается, но ровно и только словами. Без жестов и пальбы.

Я посмотрел на экран КПК. Там было одно сообщение от юзера с ником Офелия: "Помогите!"

Млядь…

— Кто она? Почему осталась в Печатниках? Почему не эвакуировалась со всеми?

Я держал отобранный пистолет в руке, прижимаясь к худосочному обкурку, чтобы директриса огня не сошлась на моей переносице, когда эти худые кости вдруг стали сотрясаться в моих объятьях. Он, этот обкурок, плакал! И что мне делать теперь?

Я отпустил его. Я сказал:

— Давай адрес и данные.

Люди проходили мимо с покер-фейсами. Людей не интересовало вообще ничего. Я снял респиратор и поцеловал девчушку, следившую за мной, в губы. Взасос. Ее банда неловко переминалась вокруг нас с ноги на ногу.

ФИДЕЛЬ:

Мне надо было хорошенько подумать обо всем этом. Дома никого, кроме кота, не было. Я покормил его и с наслаждением принял душ. Только я вышел из ванной, как зазвонил телефон. Не тот, которым я обычно пользуюсь, другой, номер которого знали всего несколько человек.

— Да, я слушаю, — сказал я, одновременно одеваясь в чистое и заглядывая в глазок пуленепробиваемой двери.

Там стоял мужчина в штатском, одетый в серый неприметный костюм. Возле уха он держал дешевый китайский телефон.

— Фидель, нам надо с вами поговорить.

— Кто вы? — спросил я, чтобы хоть немного протянуть время.

Я проверил патрон в стволе своего глока и засунул кота в ванную. Целее будет.

— Мы из Управления «Э».

— Здесь не ваша юрисдикция.

— Ошибаетесь. Согласно Федерального закона два три два вся территория РФ подпадает под нашу юрисдикцию.

— Что, правда вся?

— Да. Нам не нужны эксцессы. Мы хотим просто поговорить об одном деле.

Я даже догадываюсь, о каком. "Офелия", "невеста" Тек-Мака… Это ведь один и тот же человек. И теперь за нее вписываются оперативники из «Э».

Я открыл дверь и засунул глок за пояс джинсов сзади:

— Заходите.

На вид ему было не больше тридцати пяти. В меру полноват. Его можно было бы принять за недалекого увальня, если бы не цепкий взгляд, который он, впрочем, явно прятал от посторонних глаз. По-любому, мне не хотелось бы иметь его в своих противниках. Да и в друзьях тоже.

— Выпьете? — спросил я, пройдя на кухню и налив себе водки в стакан. Потом добавил томатного сока, соли и пару капель табаско.

— Я на службе.

Это прозвучало несколько старомодно, но веско и основательно.

— А я сегодня выходной. До обеда выходной.

— Я знаю.

— И я знаю, что вы знаете.

Я выпил залпом свою Кровавую Мэри и спросил:

— Офелия?

Он переменился в лице. Забавно бывает наблюдать, как по-детски непосредственно страдают взрослые мужики.