Сергей Анисимов - Позади Москва

– А, ты здесь уже?

В метре справа остановился на месте быстро шагавший по коридору куда-то мимо майор, знакомый ей с первых минут в военкомате.

– Все собрала?

– Да.

– Итоговое заключение получила уже?

– Не знаю…

– Ну, самый главный из врачей, бородатый такой, видела его?

– Нет, не видела пока.

– Тогда вперед хвостиком, за всеми.

Он ушел, не дожидаясь ее реакции, а Вика еще хлопала глазами. Время уходило, а она до сих пор так и не сообразила, а что такое вообще будет. Мама послала ее узнать про «что делать и как жить». Точнее, это она сама думала записаться, может быть, на какие-нибудь курсы, а мама старалась ее мягко и деликатно переориентировать.

«Итоговое заключение врача, руководящего работой по медицинскому освидетельствованию» оказалось полной ерундой. Проформой. Побегав по коридорам, Вика нашла женскую «команду», встала в конец немаленькой очереди. Послушала, что все неправильно, не как положено. Нет «карты медицинского освидетельствования гражданина», нет «личного дела призывника». Все ради скорости – военное время. Но и скорости тоже нет, а есть бардак. Могли бы еще проще: руки-ноги есть, зрение ничего – в окопы, Родину защищать. А здесь стараются и какие-то приличия соблюсти по старой памяти, и с диагнозами не напрягаются. Но в этой толпе, состоящей из многих сотен людей, не было ни одного, кто собирался «бегать от призыва», как это называлось устоявшимся словосочетанием.

Дождалась, за разговорами и задумчивым, оцепенелым молчанием. Зашла. В кабинете было несколько человек за столами, среди них бородатый немолодой мужчина в круглых очках, еще один мужчина, тоже в белом халате, и нормальная секретарша за компьютером.

Вика назвала свои имя и фамилию, как делала уже несколько раз за последние часы, те сверили с поднятой из местной сети формой дату ее рождения и адрес регистрации.

– Практически здорова, – деловито объявил «врач, руководящий работой». – Категория годности «А». Подлежит призыву на военную службу без ограничений по родам войск. Э-э-э… – Он покосился на Вику и поправился: – Хотя в данном случае не «подлежит», а «может быть призвана». Доброволец. Возражения есть, нет? Хорошо.

Из угла кабинета секретарь передала несколько скрепленных степлером листков, на которых тут же было поставлено две подписи: его и второго врача. Потом листки отправились в тот же угол, а ожидающая приглашения «подойти и расписаться» Вика получила указание отправиться к другому кабинету и ждать, пока вызовут. Немного растерявшись, она молча вышла.

– Ну? – спросил снаружи какой-то совершенно незнакомый парень, бритый наголо. – Чего сказали?

– Категория годности «А», – машинально ответила Вика.

– И это все?..

– Так, ко мне все! Все, кто с итоговым заключением! Слушаем свои фамилии и номера групп, сразу запоминаем!

Вышедший из двери одного из соседних кабинетов здоровенного телосложения офицер с пачкой листков в руках остановился посреди коридора, широко расставив ноги в черных ботинках. Вокруг него сразу образовалась толпа человек почти из ста, но голос у офицера был настолько хорошо поставленным, что без труда пробивался через весь гул.

– Группы с 48 по 52! Слушать всем, я сказал! Ааронов, 90-го года! 50-я группа! Абакин, 89-го, тоже 50-я… Абакумов… Авваков…

Фамилии, номера групп он называл четко, как диктор. Иногда звучали и имена, для самых простых фамилий. До буквы «П» было долго, и Вика слушала.

Балк… Богатов… Богатырев Иван Сергеевич… Богатырев Владимир Васильевич… Бурков…

Годы назывались самые разные, несколько раз мелькнул даже 1995-й: видимо, только-только кому-то 18 лет исполнилось. Звучали в основном 80-е и 90-е, но и людей 60–70-х годов рождения среди стоящих рядом тоже оказалось довольно много, наверняка офицеры запаса.

– Опарин, 90-й, 50-я! Опарина, 92-й, 52-я! Осокин, 88-й, 48-я!..

Названные никуда не уходили, продолжали стоять и слушать.

– Петрова, 92-й, 52-я!

Как ни странно, она чуть было не упустила свое имя и испугалась, но четкий голос запомнился отлично, каждым оттенком интонации. Петрова здесь была одна, хотя Петровых – сразу три или четыре человека. Что значит 52-я, интересно?

– Савватов… Сбарыкин… Смирнов Аркадий Леонидович… Смирнов Алексей Алексеевич…

Это было долго, но скучно так и не стало. Вика разглядывала лица мужчин, мальчишек и немногочисленных в этой толпе женщин и девушек, пыталась угадать, кто будет назван следующим, изменится ли выражение на его или ее лице. Фельдшер со «Скорой помощи», к которой Вика «присоседилась», простояла с таким непроницаемым лицом, что девушка так и не поняла, какая фамилия была ее и какого она года рождения.