Андрей Буторин - Играй и умри

Макур стал стрелять более экономно. Фир крикнул Теонгу:

– Сможешь его перевязать?

– Чем?.. – горестно откликнулся крылан, но тут же ответил себе сам: – Можно снять рубахи с кукол… Хорошо, попробую, но ты сам-то стреляй, что мы из одного ствола пукаем?

Сценарист, в очередной раз с удовлетворением убедившись в полезности произошедших с тохасианином изменений, изготовился к стрельбе. И увидел, как во все входы-выходы павильона один за другим полезли киберы. «Что ж, – подумал он, – им подмога все-таки пришла. А вот нам ее ждать неоткуда».

Однако, как оказалось, в этом он ошибался.

– Чертенок! – услышал он сзади знакомый до боли голос. – Чертенок, я здесь!

– Айна? – обернувшись и увидев бегущую к нему, пригнувшись, любимую, выдохнул сценарист. – Ты почему здесь?

– Потому что здесь я нужней, – добравшись до него, Айна пристроилась рядышком. – Я услышала шум, стрельбу… Как я могла отсиживаться, когда ты в опасности?

– Но теперь в опасности и ты тоже!

– Плевать! Лишь бы рядом с тобой. И потом, смотри, что я нашла в реквизитной.

Девушка выставила руку, в которой сжимала рукоятку небольшого лучемета с коротким бочкообразным стволом.

– Я и запасные аккумуляторы нашла, целых пять штук, – похлопала она по висевшей на плече сумке. – А еще аптечку.

– Аптечку? Это здорово! – услышал их разговор Теонг. – Сома ранило. Иди, помоги мне обработать рану.

– Я сама обработаю, – переползла к раненому Айна. – Ты лучше стреляй, вон их сколько уже.

– Айна! – позвал девушку Фир. – А как ты вообще сюда попала?

– Так из подсобок сюда коридор ведет. Ты что, не знал?

– Знал… – выдохнул сценарист. – Ох, балбес!.. Ребята, я тогда побежал. Может, успею, пока они вас… – он хотел сказать «не убьют», но зловещие слова не сумели слететь с его языка. Зато он воскликнул другое: – Айна! Ты идешь со мной!

– Прости, Чертенок, но вот уж хренушки, – не отрываясь от перевязки, ответила девушка. – Не надо позорить ни меня, ни себя.

– Айна! У тебя ребенок! – почти простонал Фир, понимая уже, что подруга не сдастся.

– Вот именно, – отрезала она. – Пусть лучше умрет не родившись, чем живет в этой клоаке. Дуй давай, Чертенок, не трать напрасно время.

Фир скрипнул зубами, но он отлично знал: Айну не переспорить. Тем более в таком принципиальном вопросе. Поэтому он только махнул с досады рукой и очень удивился, когда эта рука отлетела на пару метров в сторону. А потом пришла боль – дикая, жгучая.

Теонг очень боялся, что Сом умрет. Теперь, после рассказа Фира о биопреобразователях, он знал, что друга можно спасти. Но требовать сейчас, чтобы Сома отнесли к БиПу и вылечили, было и глупо и, по большому счету, подло. Плюнуть на общее дело ради жизни одного бойца – стратегически неверно. Да и невозможно это сейчас в принципе – их сожгут из лучеметов еще до того, как они доберутся до этого самого БиПа. Поэтому Теонг радовался уже появлению этой девушки, Айны, с медикаментами. Радовался и надеялся, что друг дотянет до того момента, когда проход к БиПу станет безопасным. А это будет возможно, только если перестанет работать ментальная установка и киберы превратятся в больших безмозглых кукол. Так почему Фир не идет выключать эту установку?!..

Тохасианин лишь вполуха слышал спор между сценаристом и Айной, а когда перевел взгляд на Фира, с изумлением увидел, как рука клетчатоголового парня отлетает в сторону.

Сценарист непонимающим взглядом уставился на свою отдельно лежавшую руку, потом перевел его на фонтанирующий алой кровью обрубок и лишь тогда по-детски жалобно закричал.

Айна, тут же забыв о Соме, рванулась к любимому, но Теонг жестко остановил ее, рванув за руку. Ему очень хотелось рявкнуть на девушку, однако он сдержался и сказал твердо и сухо, тоном, не допускающим возражений:

– Вернись к сталкеру и закончи перевязку. Фиром пока займусь я.

Не сразу, но до Айны все-таки дошел смысл сказанного. Она, белая, как перья на крыльях Теонга, неуверенно кивнула, и тогда тохасианин отпустил ее руку. Постоянно оглядываясь на Фира, девушка возобновила перевязку Сома, а Теонг усадил сценариста на пол, прислонив спиной к брустверу. Затем, оглядевшись, он увидел валявшуюся неподалеку верхнюю половину тела статиста в зеленом галстуке, присев, дотянулся до нее и подтащил поближе. С трудом развязал заскорузлый от высохшей крови-краски узел, вернулся к начавшему закатывать глаза сценаристу и туго перетянул галстуком культю. Кровь сразу перестала фонтанировать.