Ник Кайм - Путь восставших

Вулкан прервался, стиснув зубы от воспоминаний.

— Но он засмеялся, — сказал нахмурившийся примарх, словно не веря собственным словам. — Я был зол и озадачен.

— Я не вижу в этом ничего смешного, брат, — сказал Вулкан, раздумывая, что же случилось с тем благородным воином, которым он когда-то восхищался. — Мы потерпели неудачу.

Веселье Гора сменилось серьезностью.

— Наоборот. Мы добились успеха.

— Я тебя не понимаю.

— Кёрза нельзя приручить. Он — необходимое зло, чудовище, которое поможет нам выиграть эту долгую войну и не замарать руки.

— Они так же замараны, как и его. Может быть не убийством, но преступной беспечностью, несмотря на полную осведомленность об одержимости Кёрза убийствами.

Гор наклонился вперед, его лицо заполнил зернистый гололит.

— Каждый генерал нуждается в оружии террора, инструменте, представляющем угрозу для самых стойких врагов. Ты отлично наточил наше, Вулкан. Из твоего рассказа выходит, что Кёрз превратил страх в клинок, которым я могу воспользоваться.

— Он не то оружие, которое мы должны использовать. Он невменяем, Гор. Ему нужна помощь.

— Он получил ее. От тебя. И я благодарен за нее, — Гор снова отклонился назад. — Есть еще что-нибудь?

— Я увидел что-то в Луперкале, — сказал Вулкан Т’келлу. — Что-то удержавшее меня от ответа. Из-за этого я не сказал о приготовленном для него подарке. Из-за этого я понял, что мои просьбы всегда будут оставаться неуслышанными. Есть оружие, которое не в тех руках слишком опасно.

Вопреки всему услышанному Т’келл по-прежнему умолял повелителя.

— Это не вы возглавили мятеж против Императора. Не вашу армию мы отправляемся покарать на Исстване. Вы не Гор.

Взгляд Вулкана блуждал по хранилищу.

— Почему для тебя так важно сохранить их?

— Потому, что это ваш труд и ваше наследие. Уничтожьте их, и галактика никогда больше не увидит ничего подобного.

— А будет ли это так ужасно, сын мой? В роли оружейника я создал арсенал, который может принести невообразимые страдания и смерть. Я не хочу подобного наследия.

— Тогда зачем их вообще было создавать?

Вулкан наклонился и положил руку на плечо Т’келла. Жест хоть и вызвал у магистра кузни ощущение незначительности, но в то же время был отеческим и подбадривающим.

— Потому что это было моим предназначением, ради которого меня и сотворил отец, и тогда я не считал, что кто-то из нас испорчен. Но из-за Кёрза и Гора я, к сожалению, изменил свое мнение. Среди нас оказался маньяк, трагическая ошибка воспитания над природой, которую я могу понять и принять. Луперкаль же рационален. Мало того, он намного лучше нас. Я открыто признаю: меня ужасает мысль, что он сознательно пошел на мятеж. Он — враг, с которым я не пожелал бы сражаться во всех смыслах, не только из-за нашего родства. И если мои труды, лежащие за дверьми этого хранилища, будут захвачены Гором… я не могу быть ответственным за это, Т’келл.

Вулкан поднялся, давая понять, что вопрос закрыт, и взял Несущий рассвет .

— Пойдем. Я покажу тебе, что необходимо сделать.

Вдвоем они пересекли задымленную кузницу и подошли к двери хранилища. Доспехи Саламандр отражали колышущийся свет печей.

Дверь была такой же огромной, как и склеп, и Вулкан воспользовался символом на своем доспехе, чтобы открыть ее. Маленький выступ скользнул в углубление на украшенной поверхности двери. Оно было незаметным, и Т’келл догадался, что не нашел бы его без помощи примарха.

Один поворот, и пещерное пространство наполнилось глухим звуком работы шестеренок, шкивов и цепных устройств — это ожил старый механизм. Через несколько секунд дверь начала медленно, но неумолимо открываться. Она разошлась посередине, обе створки открывались наружу.

Когда щель стала достаточно широкой, Вулкан шагнул внутрь и повел Т’келла в хранилище.

Пройдя через узкое отверстие, Т’келл изумился толщине дверей и поразительному мастерству их конструкции. Несмотря на очевидное предназначение, двери были так же прекрасны, как и любое творение Вулкана. Феррус Манус на его месте сделал бы двери холодными и уродливыми. Непроницаемыми, надежными, но абсолютно безвкусными.

Если Повелитель Железа был кузнецом, то Вулкан мастером. По крайней мере, Т’келл в это верил.

— Ты первый и единственный из моих сыновей, кто видит это хранилище, — сказал Вулкан. — Его стены хранят каждый артефакт, когда-либо созданный мной.