Андрей Буторин: Метро 2033. Полуостров Надежды (трилогия)

Но рухнул он все-таки в снег, а поскольку глаза его все еще были широко распахнуты, сразу увидел вверху кого-то похожего на человека. Тот падал с неба! Точно оттуда, где только что летела «птица», и новая догадка сразу пришла в голову Напасу… Небесным духом была вовсе не «птица». Небесный дух – тот, кто летел сейчас к земле! А то, что, превратившись в столб дыма и пламени, оглушило Нанаса, было всего лишь санями духа, его огненными нартами.

Конечно же, тот, кто падал с неба, никак не мог быть человеком. Хотя бы уже потому, что люди не летают по небу. А еще потому, что у людей нет хвоста, да еще такого длиннющего! К тому же, этот хвост вдруг раскинулся над падающим духом большой белой шкурой, а что было дальше, Нанас уже не увидел, потому что хвостатого духа от него закрыли деревья.

Первой мыслью было: «Вскочить и бежать!»

Нужно очень быстро бежать, пока небесный дух его не видит! Нанас заворочался в сугробе, пытаясь подняться, а когда ему это удалось, он понял, что снова хочет свалять дурака. Куда он собрался бежать? И, самое главное, от кого? От того, кто, подобно молнии, умеет летать по небу?..

Если бы Нанасу не было так болезненно, до тошноты, страшно, он бы расхохотался. Уметь смеяться над собой – это удел сильных, как говорила мама. Но он не был сильным. У него тряслись от ужаса руки и ноги, клацали зубы, и, кажется, даже мех внутри штанов стал мокрым. Если бы сейчас из кустов выпрыгнул заяц, то сердце, наверное, не выдержало бы и лопнуло. Такое жалкое ничтожество, как он, и впрямь было лишь обузой для сыйта. Ни одна самая некрасивая девушка не согласится стать женой болтливого недоумка с мокрыми штанами. Ни один рыбак или охотник не возьмет в напарники трусливого гордеца, ворующего оленей. Ни одна собака-

Тем временем его преследователи, вроде бы, тоже заколебались. Нагонять ли бунтаря, следуя велению нойда, или броситься со всех ног домой, пока спускающийся на землю грозный небесный мститель не добрался и до них?..

Тут Нанас почувствовал, как кто-то дернул его сзади за подол малицы [6] Малица - зимняя одежда северных народов, сшитая из оленьих шкур мехом внутрь, с капюшоном. Саамы переняли этот вид одежды у коми-ижемцев и ненцев в конце XIX века. . Взвизгнув так, что вмиг разложило уши, парень подпрыгнул и, обернувшись, наткнулся на вопросительный взгляд Сейда. А затем пес опять ухватился зубами за низ малицы и, пятясь задом, потянул его в ту сторону, куда упал небесный дух.

От удивления Нанас даже забыл о страхе. Сейд никогда раньше не совершал глупых поступков. Или на собачий рассудок тоже повлиял вид грохочущей огненной птицы?

Будто услыхав его мысли, пес обиженно рыкнул, но зубов при этом не разжал, продолжая тянуть хозяина к деревьям, за которыми скрылся дух. Что ж, подумал Нанас, большеголовый друг как всегда прав: зачем оттягивать неизбежное? Может, если он не станет сопротивляться, дух убьет его быстро, не доставляя мучений. Правда, совсем непонятно, зачем тому было тратить столько времени и сил, чтобы всего лишь убить маленького никчемного человечка? Разве не мог он это сделать, не спускаясь с неба? Или тогда уж обрушил бы на его голову свои летающие нарты!..

А ведь если так, если дух не собирался немедленно убивать На- наса, можно было попытаться вымолить у него спасение! Кажется, преследователи боялись небесного мстителя еще сильней, чем беглец. Значит, единственный способ отсрочить верную гибель от охотничьего дротика – со всех сил броситься к месту, куда упал дух!

Может быть, тот благословит его, простит, позволит вернуться? Или даже станет его покровителем, сделает избранным?!

Нанас поморщился и скрипнул зубами. Снова в нем играет гордыня! Опять он считает себя умнее всех, замахнувшись теперь и на духов. Ему ли судить о помыслах высших сил? Ему ли в чем-то теперь сомневаться, на что-то надеяться, после того, как ему показали, насколько он жалок перед могуществом их обладателей? И если небесный дух над ним все-таки смилостивится, если оставит в дар его никчемную жизнь, нужно нестись, мчаться обратно в сыйт, пасть на колени перед мудрейшим нойдом, покаяться в своих глупых заблуждениях и мерзких грехах, а потом вверить эту жизнь справедливому Силадану.

Сейд опять зарычал, теперь уже с раздражением, и дернул за малицу так, что Нанас чуть снова не повалился в сугроб.

– Ну-ну, легохонько! – буркнул он псу – Иду уже, иду.

Сейд, удовлетворившись ответом, разжал наконец зубы и, словно громадный заяц, поскакал вперед. Вздохнув и затолкав под капюшон растрепавшиеся волосы, Нанас побрел за ним следом. Проходя мимо прижавшихся друг к другу оленей, он увидел, что оба быка дрожат, как новорожденные телята. «Не одному мне страшно», – подумал Нанас, тут же устыдившись этой мысли. Если еще сравнить себя с куропаткой, или, например, с мышью, так он вообще герой!