Юрий Чутченко - Точка невозврата

Проходя мимо антикварной лавки, я вдруг увидел на витрине глобус… обычный, знакомый еще со школы, глобус.

— Погоди, Алекс, давай заскочим.

— Давай, если хочешь.

Зайдя в магазин, я на минуту завис, разглядывая ассортимент, от созерцания которого, защемило в груди. Здесь были как знакомые мне по Матушке-Земле вещи, так и явно сделанные позже моего «переноса». Первым делом, в глаза бросилась гитара. Обычная шестиструнная гитара, светло-желтого цвета, какие повсюду продавались в мое время. Подойдя к продавцу, которым оказался невысокий, полноватый старичок с редкой, но длинной седой бородой, я спросил:

— Откуда такое добро? — кивнув, показал на гитару.

— Таки Верный проходная база, молодой человек. Много кто заезжает. Вот и продают. Интересуетесь?

— Да… Хотелось бы посмотреть, — ответил я.

Сняв гитару со стены, продавец протянул ее мне. Взяв инструмент, я нежно провел по струнам — расстроена. Ну да не беда.

— Сколько?

— Девять тысяч! — ответил старичок.

— Сколько?!! — я чуть не поперхнулся.

— Молодой человек, это антиквариат, этому инструменту без малого триста лет. Неужели вы думаете, что старый Моисей будет вас обманывать? — воскликнул он.

— Ага, мы русские друг друга не обманываем! — не удержался я, — отложите пока, я осмотрюсь.

— Конечно, молодой человек. Простите, вас как зовут?

— Алексей, — ответил я, продолжая рассматривать аккуратно разложенный на полках товар. — Скажите, а нет ли у вас антикварного оружия?

— Как нет? Есть. Сейчас найду, — с этими словами продавец нырнул в соседнюю комнату.

— А что это такое? — спросил Алекс, кивнув в сторону гитары.

— Музыкальный инструмент моей молодости, — ответил я, — покажу, как время будет.

В это время, появился Моисей, у которого в руках лежала до боли знакомая мне пластмассовая кобура, с торчащей рукоятью.

— Вот, молодой человек, это лежит у меня уже два года. Никто до вас даже не интересовался.

Я с легкой дрожью в руках взял кобуру и сразу ощутил знакомую тяжесть. Медленно нажав на кнопку и достав АПС, ощутил разливающуюся теплоту в груди. Отведя защелку и вытащив магазин, с удивлением обнаружил в нем все двадцать патронов.

— Сколько? — неуверенным голосом спросил я.

— Десять тысяч! — хитро прищурив глаза, ответил продавец.

— Побойся бога, отец! Десять тысяч за пистолет и гитару.

— Вы хотите, чтоб я прогорел и просил милостыню на паперти?! — включился в игру старик. — Восемнадцать тысяч и я буду любить вас как собственного сына!

— А вы уверены, что вы любите своего сына? Одиннадцать и по рукам!

— Я буду любить вас больше, чем своего сына, семнадцать!

— Двенадцать, и не рубля больше.

— Вы таки хотите меня разорить. Что скажет Сарочка, если узнает, что я продал вещь дешевле, чем купил? Шестнадцать!

— Тринадцать и вы даете мне еще пачку патронов.

— К великому сожалению, у старого Моисея нет больше патронов, только поэтому я отдам вам все за пятнадцать, и буду молиться за вас!

— Четырнадцать и по рукам! — сказал я, сделав останавливающий жест.

— Хорошо, но знайте, что только что вы сделали старого Моисея нищим! — ответил продавец.

«Да уж конечно», — мысленно улыбнулся я, расплачиваясь с продавцом.

— Признаться, я удивлен, приятель, еще никто не смог так скинуть цену у Моисея, — сказал Алекс, когда мы вышли на улицу.

— Мне приходилось бывать в Одессе, — ухмыльнулся я. — Был такой город на Земле. Так вот там, мне удалось бы скинуть не более чем на тысячу.

Добравшись до порта, мы с Алексом, наконец, взошли на транспорт. Сложив вещи в свою каюту и пройдя на командный пункт, я увидел сидящего в кресле первого пилота Миха.

— Ну что, какие новости? Сиди, — прервал я попытку вытянуться по стойке «смирно».

— Все в норме, командир, штурман и второй пилот прибудут сюда к вечеру. Тестирование всех систем показало небольшие проблемы в стартовом двигателе, но техники уже занимаются этим. Кроме того, я закупил три спаренных плазменных установки. Их должны смонтировать за два дня. И два комплекта абордажных магнитов — их установим с разных бортов, — Мих задумался, — да и еще, я нанял двух специалистов по двигателям, без них никак.

— Хорошо. Проверил их?

— Да это ветераны имперского флота, списанные в запас по ранению. Я покопался в их досье, все в норме.

— Ладно. Тамрус не объявлялся?

— Пока нет.

— Алекс, — я обернулся к Сабонису, — займись компьютерами. Да, и нет ли у тебя какой-нибудь программы, чтобы мне быстро выучить вашу письменность и цифры?