Дмитрий Кликман - Право на ошибку

– Что?…

– Вроде показалось.

– Уверен?…

Боец секунду помедлил:

– Да.

– Смотри внимательно, – посоветовал сержант, подавая сигнал продолжить движение.

Замешательство среди бойцов привлекло внимание идущего впереди командира отряда:

– Василенко! Что у вас там?

– Ничего, командир! Все в порядке. Янко показалось.

– Понял, не отставайте.

Однако через минуту Янко опять что-то увидел. Боковым зрением ведомый четко различил, как в тумане промелькнула неясная фигура. Потом еще. И еще одна.

– Что за?…

Больше ничего сказать он не успел. Тишину прорезал звук, словно кто-то резко разорвал листок бумаги. Пуля пробила навылет шлем, превращая голову в кровавое месиво. Звук повторился, и обернувшийся было сержант рухнул как подкошенный. Все произошло в доли секунды, но большего Черненко не требовалось:

– Вспышка слева! Снайпер!

Бойцы бросились врассыпную. Но было поздно. Со всех сторон на них обрушился шквал огня.

День перевалил за половину. В комнату постепенно начал проникать солнечный свет. Его тусклые лучи упали на лицо лежащего на кровати человека. Тот дернулся как от удара, но глаз не открыл, находясь в цепких объятиях беспамятства. Мысленно он по-прежнему переживал бой…

От яркого света трассеров стало светло как днем. Капитан не присматривался, кто на них напал. Главное – отбиться. Разбираться будут потом.

Ситуация на поле боя разворачивалась не в пользу оборонявшихся. Застигнутый врасплох отряд понес потери. Противник показываться не спешил, ведя прицельный огонь из укрытий на холмах.

– Занимаем оборону! Не высовываться! – Черненко раздавал команды, не беспокоясь об их выполнении.

Он знал, что сержанты выполнят все так, как надлежит. А тем временем отряд потерял еще троих.

Оплотовцы оказались в ловушке. Оставшиеся в живых смогли укрыться только за тремя разбитыми грузовиками, стоящими на обочине, и неглубоким оврагом у дороги, где сейчас находился сам капитан и две четверки. Остатки группы прятались за ржавым остовом ЗИЛа и судя по коротким очередям, дела у них были совсем плохи.

– Василенко, доложить потери!

Ответа не последовало.

Капитан в сердцах выругался:

– Василенко! Твою мать, ты уснул там?! На связь!

– Командир, здесь Данилов. Василенко и Янко – «двухсотые». Дивный – «трехсотый».

Доклад совсем не обрадовал Черненко. Надо было что-то делать, иначе он рисковал потерять оставшихся двоих. Ограниченный боекомплект отряда не позволял вести долгий оборонительный бой. Счет пошел на секунды.

Судя по плотности огня, противник их скоро накроет окончательно. Связаться с базой они не могли – расстояние не позволяло. Аномальные поля сильно искажали сигнал, в несколько раз уменьшая дальность действия радиостанции. Существовал один шанс на миллион, что кто-то находившийся поблизости сможет их услышать. Выбор невелик. Капитан решил попробовать:

«Внимание всем, кто меня слышит! Говорит командир спецотряда „Оплота“! Мы атакованы группой неизвестных, несем потери! Прошу помощи, прошу помощи!»

Треск помех в рации сменился размеренными ударами барабанов и снова голову наполнили слова:

Из груди вырвался хрип. Человек облизнул пересохшие губы. Чья-то сильная рука приподняла его, поднеся ко рту чашку с водой. Раненый жадно припал к ней, мгновенно осушив до дна, и без сил рухнул на кровать, провалившись в беспамятство. Сознание постепенно заполнили звуки боя…

Раздался взрыв. Стас инстинктивно прижался к земле, пытаясь спрятаться от осколков гранаты. Взрывная волна ударила многотонный грузовик, опрокидывая его на бок. Оплотовец подполз к раненому товарищу и принялся оттаскивать того с линии огня. Над головой свистели пули, изредка повизгивая рикошетом о раму ЗИЛа.

– Данилов, слушай меня внимательно! – послышался голос командира. – Вам нужно выбираться оттуда! Если будете и дальше там торчать, считайте – все! Мы вас прикроем. Что там с Дивным?

– Одна пуля в живот, вторая в грудь. Тяжелый!

– Проверь, дышит?

– Да!..

– Ясно! Придется тащить! Справишься?

– Так точно.

– Добро! Как только будешь готов, скажешь! По команде хватаешь его и со всех ног сюда! Понял меня?

– Понял, командир, до связи!

«Хороший боец, надо будет похлопотать за него, – подумал Черненко, – если живы останемся… Ни тебе соплей, ни стонов. Сказано – сделано. Побольше бы таких».

– Товарищ капитан, готов! – доложил Данилов.