Артем Матюшенко - Станция-Крепость(СИ)

— Нет ну я допускаю, что вдруг потеплело, исчезла висящая в воздухе сырая морось, но небо без единого облачка и трава, листья! Нет это просто не может быть осень, это лето! — Рассуждал сам с собой Марк.

Самое смешное, что он совершенно не помнил как он тут оказался, он просто задумался. Он всегда ходит задумавшись, а уж выйти из электрички и пройти по знакомой тропинке двадцать минут до дома. Тут уж он шел на автопилоте. Его путь со станции, лежал через небольшой лесок. В городском супермаркете он купил продуктов, вот они на месте, в пакете! Два литра молока, буханка черного хлеба, белый батон, коробка шоколадных конфет, палка сервелата, трехсот граммовый кусок хорошего сыра, два кило лепленных вручную кафешных пельменей, маленькая баночка красной икры и бутылка дагестанского коньяка Каспий.

Нет, он конечно не мог позволить всегда так шиковать, на его — то зарплату! Просто сегодня ему исполнилось пятьдесят лет. На работе его поздравили коллеги, подарили букет цветов и конверт с деньгами, с каждого по пятьсот рублей! Букет он потавил в банку с водой и оставил в кабинете. Он работал в сменной школе для рабочей молодежи, поэтому и сама школа была небольшая и коллектив маленький всего двенадцать человек вместе с директрисой. Для своих коллег он купил два киллограмовых торта, фруктов, мясную нарезку, три бутылки красного вина и бутылку коньяка. После уроков в учительской, женщины пили вино с фруктами, а он с математиком и физиком коньяк. Потом все попили чаю с тортом, еще раз поздравили Марка Альбертовича и разошлись по домам. Так, что сегодня он мог себе позволить шикануть. Он даже шел и размышлял, как пригласит соседа Анатолия Валерьевича с супругой, которые тоже жили на даче круглый год. Вот так шел и мечтал, вспоминал конечно и свою жизнь.

Когда он очнулся, то увидел себя на дороге, а слева метрах в тридцати виднелся этот странный щит. Какие попаданцы? Причем тут дикие животные и вобще нонсенс писать про бандитов. Да кто бы позволил вот так написать — берегитесь бандитов! Это значит, что власти сами признались, что не все хорошо, что кругом бандиты? Может это просто шутка такая, с этим самодельным знаком?

Марк шел и ломал голову, он конечно боялся бандитов, особенно этих здоровых парней с бритыми затылками — скинхедов! Он однажды видел как они на перроне станции стали избивать трех смуглых парней. Бритоголовых было человек десять и они окружили их и кинулись как хищники на жертву. Марку тогда стало страшно, он побежал. И еще ему было немного стыдно, но страшно больше! Ему казалось, что кто нибудь из них крикнет в догонку — смотрите это же Марк Альбертович Хасис! И вся эта хищная стая кинется за ним улюлюкая и смеясь, пока не загонит его как безответную дичь. Как объяснить этим отморозкам, что он русский! Это его пра-прадед выходец из греции, осел в России еще до революции, женившись на русской. А потом и все его предки женились на русских женщинах. Значит он русский, и только совсем чуть — чуть, на несколько процентов грек. Но видать пра-прадедова кровь была сильна, и всем мужчинам в его роду доставались темные, почти черные волосы, а у Марка они еще и кудрявились. Нет, если его поймают скинхеды, и даже если он будет уверять их, что он русский, то достаточно им глянуть его имя и отчество в паспорте!

— Хотя бить будут не по паспорту, а по морде! — Вспомнил он слова из анекдота.

Марк Альбертович! Эх папа! Папа историк, назвал его в честь Марка Аврелия — римского императора. А дедушка назвал папу в честь Альберта Энштейна. Вот так, издержки интеллигенции, все им надо выпендриться. Вот дедушка был Александр Иванович. Ладно был бы Марк какой — нибудь знаменитостью, выдающимся ученым, академиком, как дедушка, или профессором как папа. Но нет, он и в области науки ничего не достиг. Нет, учился он хорошо, закончил школу с красным дипломом, потом институт филологии, факультет востоковедения. Затем аспирантура. Научная работа в институте в течение семи лет. Ряд публикаций в научных изданиях. Несколько самостоятельных работ изданных в брошюрах. Он блестяще защитил кандидатскую, занимался серьезной темой и писал докторскую. Практически написал, просто кое — какие исследования по своей теме еще не были закончены. А защищать докторскую с натяжкой не хотелось, хотелось подвести такой научный базис, чтобы даже недоброжелатели не усомнились в его знаниях и праве на научную степень. Но вдруг неожиданно грянул развал Союза. Финансирование прекратилось, научную работу заморозили, не могло быть и речи не то, что о командировке в Японию или Корею, но и в Монголию, да и просто на Дальний Восток. А через год институт вообще расформировали. И он двадцати девяти летний филолог — востоковед, остался вообще без работы. Он был поздним ребенком и его отец не дожил до этого позорного времени. Вся страна кинулась перепродавать какие — то шмотки, открывать ларьки, на улицах появились иномарки с сидящими там братками. Но весь опыт рыночной торговли у него свелся к продаже книг. Марк тогда чтобы не умереть с голоду продавал книги из семейной библиотеки. Продал он и старинный фарфоровый сервиз, и старую дубовую мебель, и несколько статуэток каслинского литья. К нему начали заходить какие — то сомнительные личности и интересоваться не продаст ли он квартиру. Четырехкомнатная в центре города, досталась ему от деда. Марку тогда хватило ума понять, что его или кинут на деньги или убьют и подделают документы. Хорошо, помогла бывшая одноклассница, свела его с человеком у которого было легальное и солидное агентство недвижимости. Марк конечно немного сомневался и в этом случае, но люди оказалсь честные. Все расчеты вели в открытую и предложили ему несколько вариантов. Марк продал четырехкомнатную, купил двушку в зоне средней удаленности. Полученную разницу, положил в коммерческий банк под проценты. Но опять вмешалась его одноклассница и предложила купить неплохую дачу у воды. С банькой и садом. Марк хотел отказаться, но она привела разумные доводы: