Михаил Самороков - Прокол

Димка хмыкнул. Несмотря на все принимаемые комплексные мероприятия по недопущению незаконного пересечения периметра зоны экологического бедствия, в Зону по-прежнему можно было попасть нелегально. Только вот перспектива ползать на животе по земле, с риском наскочить на мину или запутаться в проволоке, замирать под лучом прожектора, изо всех сил прикидываясь шлангом, и ежесекундно ожидать пули патрульных Димку вовсе не вдохновляла. Можно было воспользоваться услугами «полупроводников», так называли предприимчивых дельцов, решавших дела с вояками. Гарантии благополучного пересечения Периметра «диоды» не давали. Можно было запросто заплатить и оказаться в результате со скованными руками в холодном и сыром подвале блокпоста в ожидании эм-вэ-дэ, суда и пятёрика. Или просто трупом. Патрульные могли и не делать предупредительных выстрелов в воздух. Внезапно Димка осознал, что уже некоторое время вполне серьёзно рассуждает о том, где лучше работать — на Кордоне, в лагере первичной подготовки, на «Янтаре», или оттарабанить два месяца обучения и попасть в Тёмную Долину, закрытую после 32-го, и ставшую почти непроходимой. Тёмная Долина была самым опасным местом из перечисленных. Что-то там творилось непонятное, лабораторию Х-18 поначалу вычистили и начали приспосабливать под нужды науки, а потом шарахнуло, и туда больше не лазили даже самые отмороженные сталкеры. Вояки окопались на территории бывшей фабрики. Четыре смотровые вышки, усиленный керамобетонный забор с «Егозой», датчики движения и детекторы жизнеформ, а также автоматические стрелковые комплексы «Ураган» на вышках и крыше внушали некоторую уверенность в безопасности. Иллюзорную, если честно. Уже три раза латали забор и восстанавливали постройки на территории фабрики. Последний раз после прорыва на территорию персонал военного объекта N45023 спасся в убежище, оборудованном в подвальных помещениях фабрики. И трое суток просидел там, пока не прискакала кавалерия. Попасть к военной базе можно было только в обход через Рыжий Лес, или со стороны Кордона, и, опять же, в обход, мимо лаборатории Х-18. Или по воздуху, и то, не всякий раз и не везде. Старые пути были непроходимыми. Недоступным был теперь и Клондайк — аномальная аномалия, в которой по прихоти Зоны возникали артефакты, от редкого до невозможного. Именно там находили «Фотон» — артефакт, не имеющий массы и инерции, именно там нашли «Индульгенцию» — артефакт, сочетающий в себе практически все защитные свойства, плюс практически без постэффектов. И что ещё интересно, как только народные умельцы или яйцеголовые получали новый мезо-или-гипермодификат, такой точно тут же оказывался на Клондайке. Ну, может не тут же… По графику Клондайк не работал, 364 дня в год это было загаженное донельзя радиацией ничем не приметное место у подножья холма перед Х-18. А в один прекрасный день вдруг появлялись арты. Вот только появлялись они только при наличии у счастливца артефакта «Глаза Змеи», бесполезного сам по себе, но крайне необходимого для мгновенного обогащения в заветный день Х. А «Глаза» можно было найти только у скал на Радаре. А там — «Зов Монолита». Вот такая фигня.

Короче говоря, по не совсем трезвому размышлению, выгоднее всего было вербоваться на «Янтарь». Теперь там вместо «Хижины дяди Сахарова» уже десять лет располагался суперсовременный автономный научный комплекс, фактически, маленький город, полностью занявший всю низину. По подземному тоннелю можно было попасть на территорию бывшей лаборатории Х-16, во дворе которой находился техпарк и вертолётная площадка. Вояки, «долговцы», наёмные военсталы, ооновские спецвойска… кого там только не было. Там находилась передовая отечественной и мировой науки, там никогда не наступала ночь, там в искусственно воссозданной псевдоестественной среде изучались аномалии и выращивались артефакты, там разрабатывались новые лекарства, прототипы нового оружия и средств защиты. Там пахло миллиардами. Нанявшиеся на работу гражданские трудились техниками, строителями, разнорабочими, работы было много, платили очень неплохо.

«Янтарь» выстоял во время событий 32-го. Выстоял с честью, спас немало жизней вольных бродяг, которым посчастливилось добежать и укрыться за стенами комплекса. Это внушало оптимизм.

Итак, НК «Янтарь». Надо бы узнать, какие вакансии существуют, условия и срок действия контракта.

В этот момент Димкины размышления были грубо прерваны давним приятелем Дельфином, барабанщиком группы «Экологическое равновесие». Дельфин, сам нетвёрдо держащийся на ногах, сграбастал Димку в охапку и поволок на сцену, где готовились к выступлению музыканты. Димка играл со всеми, ему было пофиг, с кем играть. Главное — играть. В этот вечер он сыграл с «Равновесием», потом с романтической «Тенью тени», потом с Вафлей на пару спел разухабисто-панковское «А мне всё по х…». К тому времени он уже не держался на ногах и пришлось сесть на стул. Со сцены его никто не догадался снять, поэтому заодно он выступил и с «Death-интегратором», хотя к дэзу относился, в общем-то, прохладно. А потом кто-то взял и выключил свет…