Олег Таругин - Товарищи офицеры. Смерть Гудериану!

Пронаблюдав до темноты и набросав в свете запускаемых немцами осветительных ракет примерную схему немецкой обороны, поручик прикинул, как лучше пробираться на ту сторону. Овраг, к сожалению, отпадал: во-первых, он шел параллельно окопам, во-вторых, немцы не настолько глупы, чтобы не заминировать его. Подсвечивая прикрытым ладонью трофейным фонариком с опущенным синим светофильтром, Гурский сделал в блокноте еще несколько пометок и решил возвращаться.

Назад шли напрямик, оставляя в стороне и болото, и тыловиков, так что обратная дорога заняла почти вдвое меньше времени. Несмотря на имеющиеся карту и компас, под самый конец пути разведчики слегка заплутали, но, наткнувшись на уже знакомую грунтовку, сориентировались и благополучно вышли к лагерю.

Передохнув с полчаса и подкрепившись одной на двоих со старшиной банкой каши с мясом, поручик скомандовал подъем. Отдохнувшие красноармейцы с готовностью поднимались с земли, выстраиваясь привычным порядком: завершение блужданий по немецким тылам и скорое возвращение к своим настроило всех на нужный лад. Первым, показывая дорогу, шел Гурский, следом я, Джугашвили и пленные, за ними старшина, в обязанности которого входило присматривать за немцами, и остальные бойцы, по очереди тащившие пулеметы и боекомплекты к ним.

К началу третьего ночи мы, ни разу не сбившись с пути, вышли в точности туда, куда и планировали. Потратив еще сорок минут на наблюдение и разработку окончательного плана перехода, спрятали, прикрыв травой и прелыми листьями, оба ненужных более пулемета в какой-то яме и двинулись вперед. Бросать верные Maschinengewehr-34 было немного обидно, но и ползти с тяжеленными железяками через немецкие окопы и нейтральную полосу нереально. Да и патронные ленты без коробок не потащишь, звякнет разок или зацепится за что-то в темноте – и все, спалились…

Как ни странно, линию немецких окопов мы преодолели без проблем: поручик не зря столько времени потратил на наблюдение. Да и время перевалило за три часа ночи, притупив бдительность часовых, а обычные пехотинцы уже видели десятый сон, так что шансы оказаться замеченными отлучившимся по нужде фрицем были минимальны. Дождавшись, пока весь отряд подтянется к неглубокому окопу, поручик со штыком в руке спрыгнул вниз и, убедившись, что поблизости никого нет, махнул рукой.

Место он выбрал не случайно: с одной стороны траншея заканчивалась тупиком с вырубленными в глине ступеньками, с другой – делала резкий изгиб-поворот, не позволявший рассмотреть, что делается в глухом «аппендиксе». Перебравшись на ту сторону, мы растянулись на добрых два десятка метров и поползли в сторону советских окопов, пережидая запускаемые с поистине немецкой педантичностью через каждые пять-семь минут осветительные ракеты. Остальное вам уже известно: последний из преодолевающих проволочное заграждение бойцов то ли зацепил колючку, то ли уронил одну из установленных старшиной подпорок, и резко дернувшаяся проволока выдернула шток из взрывателя «шпринг-мины»…

Спихнув драгоценный сидор в ближайшую воронку, я рванулся вперед, ухватил Якова за ремень и сильно дернул, указывая направление движения. Ссыпавшись следом за старлеем, кое-как разместился рядом, осматривая в свете подвешенной над головой «люстры» автомат. Вроде нормально, а то показалось, будто зачерпнул стволом землицы. Под боком зашевелился, пихая меня острым локтем, пытающийся разложить приклад Джугашвили: воронка оказалась неглубокой и тесной для двух мужиков и угловатого ящика.

Стреляли теперь со всех сторон: к первому немецкому пулемету, лупящему практически одними трассерами, присоединился второй, вразнобой захлопали карабины. Спустя несколько секунд со стороны наших позиций тоже затарахтел пулемет, судя по длинным очередям, «Максим», и забухали «трехлинейки», звук которых я уже успел выучить. Немцы стреляли в основном туда, где располагалась колючая проволока: видимо, решили, что на мину напоролась русская разведгруппа, собирающаяся навестить их позиции в поисках «языка». Вполне логичное предположение, вот только наших бойцов жаль. Если кто-то из замыкающей тройки и уцелел под шрапнелью, сейчас их шансы уцелеть стремились к нулю. Наши же били по немецким окопам, наводя оружие по вспышкам пулеметов противника. И, похоже, небезуспешно: один из «МГ» вдруг замолчал. А спустя миг и второй. Или у них просто патроны в ленте закончились? Сколько им там на перезарядиться времени нужно, секунд пять? Десять?