Максим Кисляков: Раскаленная броня. Танкисты 1941 года

– Это война, комбриг! – тяжелым голосом бухнул, словно молотом, майор НКВД. – Они уже прорвали нашу оборону на границе, бомбят города. Несколько армий уже устремились к Минску. Понимаешь, майор, – к Минску!

Над командирами нависла гнетущая тишина. Одни опустили голову, другие переглядываются, пожимают плечами. Вновь слышен стрекот кузнечиков и жужжание насекомых. Кто-то хмыкнул, чиркнул спичкой, запахло табаком.

– Война… М-да, не думал, что она до наших границ докатится, – растерянно произнес рыжеусый капитан. – Нет, оно, конечно, понятно – нам все равно неизбежно было схлестнуться с немцами. Но чтоб драться на нашей земле… Все как-то готовились малой кровью да на территории врага.

– Малой кровью готовились, – передразнивая капитана, недовольно буркнул комбриг. – Ишь, понимающий какой! – Он сделал паузу, глубоко затянулся, выпустил дым – тот почти мгновенно растворился, и, глядя куда-то вниз, медленно добавил: – Хотя и верно – ждали, чего уж… Вот только боюсь… Эх! Не вовремя война-то! Не во-вре-мя!

– А когда она вовремя, товарищ майор?

– Вовремя – это когда вовремя! – резко ответил майор, глаза уставились на капитана, в них блеснул холодный огонек.

– Товарищи! Сейчас не время вдаваться в пустые рассуждения! – прервал их майор НКВД. Капитан и комбриг мгновенно впились в него взглядом. Он пробежал по ним холодными строгими глазами и продолжил все тем же ровным командным голосом. – Есть предписание. Приказ. Сформировать из вашей части боевую бригаду.

– Но у нас же только курсанты…

Майор бросил взгляд на рыжеусого капитана, спешно шагнул вперед и громко произнес:

– Товарищ майор госбезопасности, курсанты не прошли полного учебного курса! – вместо капитана громко произнес комбриг. – Сегодня мы только стрельбы провели – впереди еще экзаменационные испытания. Куда же им?

– Считайте, что ваши курсанты сегодня и прошли все экзаменационные испытания, – невозмутимо ответил штабной майор, расстегнул планшет и извлек оттуда аккуратно сложенный вдвое лист. Мелованная бумага под заглавием «Приказ» густо заполнена печатными строчками, под ними множество чьих-то подписей – все, что удалось разглядеть Игорю. – Вот этот приказ, согласно которому из вашей учебной бригады вам нужно сформировать бригаду боевую. С вашей же матчастью.

Майор молча принял бумагу, развернул и тут же углубился в чтение, глаза бегают от строчки к строчке. Капитан заглянул через плечо майора и тоже принялся читать, губы беззвучно отшлепывают текст.

– Но они же… они же еще совсем зеленые, товарищ майор госбезопасности, – немного растерянно произнес капитан, отрываясь от приказа. – У каждого экипажа всего-то десять-пятнадцать часов наката на танках, а стрельб и того меньше…

Майор НКВД ничего не ответил. Он взял протянутый ему майором приказ и принялся прятать его в планшет.

Внезапно рыжеусый капитан решительно шагнул вперед, глаза страшно выкатил.

– Да их же как котят там!.. А у немчуры стервятники бывалые! – Капитан в сердцах хлопнул себя кулаком по груди, звякнула медаль «За отвагу». – Сам знаю – в Испании горел!

Энкавэдэшник вновь проигнорировал выпад капитана, лишь исподлобья глянул на него.

– Успокойтесь, товарищ капитан! – грозно бросил майор госбезопасности. Капитан осекся, отступил обратно. Майор НКВД нарочито спокойно защелкнул планшет и продолжил спокойным голосом, взвешивая каждое слово. – Истерик не нужно. В штабе фронта думают иначе – приказ получен – не позднее суток выдвинуться в район Барановичей. Извольте исполнять!

– Слушаюсь! – сдержанно ответил комбриг, ладонь козырьком лениво потянулась к виску.

Сотрудник НКВД кивнул и направился к своему автомобилю. Водитель вжикнул стартером, двигатель рявкнул, выхлопные трубы плюнули гарью.

Майор госбезопасности ловко оттолкнулся от подножки и взобрался в кабину. Он уже собирался захлопнуть за собой дверцу, но вдруг высунулся из кабины и угрожающе крикнул:

– Если не выдвинетесь в район в назначенное время – будете отвечать перед военным трибуналом. Все!

Майор НКВД исчез в кабине. Завизжал оборотами двигатель, и штабная полуторка двинула по пыльной дороге в очередное подразделение. Командиры-танкисты остолбенело провожают взором его машину.

– Вот тебе и Юрьев день… – тяжело произнес рыжеусый капитан, глаза наблюдают, как грузовик вновь превращается в удаляющийся клубок дорожной пыли.

Комбриг невесело посмотрел на него, но тут же опустил глаза.