Дмитрий Янковский - Чистилище. Бросок обреченных

– Не успели стрелков расставить… – посетовал Макс. – Эх, девчонки… Если бы вы с нами согласовали…

– Кто бы их тогда отпустил? – задал Кирилл риторический вопрос. – Уж точно не я. Надо действовать! Не спать никому!

– Тогда ты прорывайся к катеру! – уверенно заявил Макс. – Все, Кир. С тобой было клево прожить жизнь, но нам пора ставить точку. А тебе продолжать начатое.

– Черт… – сквозь зубы процедил Кирилл.

Он понимал, что Макс прав, что это и есть шаг к выполнению задуманного плана, но… Но как же тяжело было сделать это шаг!

– Джамиль! Покажи ему дорогу и прикрой! – приказал Макс, уже вовсю войдя в роль старшего группы. – Закончишь, прорывайся к складам. Мы оттуда будем гасить пулеметчика.

– Понял, – кивнул парень. – Кир, надо идти! Время!

Кирилла словно цепями к земле приковало, и первый шаг потребовал от него неимоверных усилий. Он словно за миг постарел лет на пять. Но что убиваться, если вся эта операция была его выбором, он с самого начала знал, на что идет и к чему ведет доверявших ему людей. Душевная боль заполнила все его тело, и ясно было, что быстро избавиться от нее не выйдет, придется действовать, быстро, решительно, вопреки ей.

Поскольку мутанты перли со стороны леса, Джамилю пришлось вести Кирилла в обход, между маяком и складами. Впрочем, этот путь был безопаснее во всех отношениях, так как пулеметчики были заняты собственным спасением и не обращали внимания на дальние зоны.

Мутанты пытались добраться до кабин кранов по ажурным фермам, поэтому пулеметчик на маяке лупил по ним почти непрерывно, очень короткими очередями, чтобы не тратить попусту боезапас. Но только его огня все равно бы не хватило, поэтому пулеметчики на кранах тоже были заняты делом – с башенного крана велся огонь по мутантам, забирающимся на мостовой, а с мостового по фермам башенного. Грохот выстрелов эхом отражался от скал фиорда, из-за чего казалось, что стреляет целый пулеметный взвод, а не три огневые точки.

Пробравшись на набережную, Джамиль показал полузатопленное деревянное здание плавучего музея и несколько доисторических судов, приткнувшихся у прогнившего деревянного пирса. Они тоже бы затонули, если бы не были прикованы к пирсу цепями, а так их носы торчали из черной воды, выдавая в одном галеру, в другом венецианскую гондолу, в третьем останки парусного шлюпа. Другие опознать было сложно, от них остался один лишь шпангоут, куски мачт и палубы. На плаву уверенно держался лишь черный паровой катер, с черной же дымовой трубой, увенчанной чем-то вроде стилизованной короны.

– Все. – произнес Джамиль. – Вот катер. А мне к ребятам.

Не дожидаясь ответа, он, не оборачиваясь, направился к куче щебня и скрылся за ней.

Кирилл остался один. Все воображаемые нити, которыми он был связан с этим миром, лопнули. И ничто теперь не держало, ничто больше не лежало грузом ответственности. Вот только легче от этого не стало нисколько. Кирилл сжал рукоять автомата и решительно направился к персу. Позади грохотали пулеметы, рассекая темноту огненными сполохами, начали постукивать автоматы ребят. Но все это, с точки зрения Кирилла, происходило уже в параллельном мире, который сам он покинул навсегда.

Добраться до катера оказалось не так уж просто. Доски пирса сгнили, и двигаться пришлось по одной уцелевшей рельсе, к которой были приварены проушины для цепей. Но и достигнув катера, Кирилл понял, что для него проблемы только начинаются. В машинном отделении, расположенном прямо на палубе, впереди кокпита, размещался большой цилиндрический котел, топка с поддувалом и дверцей, несколько кранов, вентилей и манометров, о назначении которых Кирилл не имел ни малейшего представления. Впрочем, ясно было одно – для начало надо разжечь топку. Угля на корме было с избытком, из кучи торчали две лопаты. Все вроде бы отлично, но как этим пользоваться, Кирилл представления не имел.

Выручило стоящее в углу котельной ведро с мазутом. Скорее всего, его оставил неизвестный «старый», когда, как рассказывала Майя, приводил катер в порядок. Видимо, мазут был нужен для смазки рычагов и вентилей, но и для розжига он прекрасно мог пригодиться. Кирилл стянул с себя халат, оставшись в одних штанах, с голым торсом, вымочил ткань в мазуте и сунул в огневой ящик. Сверху осторожно набросил лопату угля на колосники топки.

Используя саблю, Кирилл разрезал картонный корпус гранаты, чтобы она не рванула в котле, после чего просыпал порох на сухое место ткани и чиркнул терочным воспламенителем, бросив запал на кучку пороха. Когда догорел замедлитель, полыхнуло что надо. Мазут сразу занялся, в котле загудело от тяги. Но уголь заниматься не спешил, пришлось еще пару раз осторожно плеснуть мазута в огонь.