Морган Райс - Вторая Арена

Мы беспомощны.

Все вчетвером мы идем все еще в полном шоке на север, по лесу, вдоль Гудзона. Мы идем вдоль реки по покрытым снегом железнодорожным путям и я все время смотрю на воду. Часть меня отказывается принять, что нашу лодку похитили.

Но прошло уже несколько часов и надежда, что она вернется, все гаснет. Мы остались на своих двоих, а лодка – наш единственный транспорт – пропала бесследно.

После того, как мы это обнаружили, мы попытались стряхнуть снег со стоящих на берегу машин, некоторые из которых лежали на боку, все – выжженые изнутри, просто горы железа. Это было отчаянная попытка, которая лишь заняла время. Конечно, ни в одной из машин не было ключей, а в большинстве даже и моторов. Они были далеки от рабочего состояния.

Мы понимали, что оставаться в городе нельзя, и решили, что безопасней всего будет в лесу, недалеко от реки. Поэтому мы двинулись в путь.

И вот мы сами по себе. Не могу поверить, что мы были настолько глупыми, что оставили лодку без присмотра. Но кто мог представить, что произойдет такое? Мы были слишком легкомысленны. Нужно было это предвидеть.

Но чем больше я об этом думаю, тем яснее понимаю, что даже оставь мы кого-то охранять лодку, вряд ли бы это сильно помогло против группы профессиональных вооруженных пиратов. Выживших. Они бы просто скосили нас выстрелами. А поскольку у нас практически не было бензина, уехать куда-то мы бы не смогли. В некотором роде нам даже повезло, что нас не было в лодке, когда они приехали. Начнись битва, мы бы были уже мертвы.

На нас начинает давить суровая реальность, которая заключается в том, что теперь у нас нет ни средства передвижения, ни укрытия. Мы медленно идем, утопая в снегу, который становится все плотней. Температура упала уже градусов на десять, поднялся ветер и пошел колючий снег. Холод продирает меня до костей, пронизывает насквозь. Я смотрю на остальных и вижу, что они тоже окоченели. Мы все ежимся и потираем руки, безуспешно пытаясь согреться.

Ухудшает ситуацию – причем намного – состояние Логана. Он сильно ранен и мы с Беном помогаем ему идти, поддерживая с обеих сторон. Это сильно нас замедляет, кроме того, я очень волнуюсь за него. До настоящего момента он всегда был нашей опорой, нашим сильным звеном, теперь же он превратился в обузу. Меня не оставляет чувство, что фортуна повернулась к нам спиной. Сама мысль о том, чтобы добраться до Канады, сейчас кажется смешной. Хорошо бы нам пройти еще километр.

Мы уходим все дальше и дальше от цивилизации, все глубже в лес, и я чувствую, что наши шансы невелики. У нас нет никаких припасов, не видно и признака укрытия, темнеет и холодает и вскоре нам придется остановиться на ночлег. Даже лук и стрелы Бена остались на лодке.

Внутри меня поселяется голод, он начинает грызть меня изнутри, вызывая острую боль в желудке. С каждым шагом я становлюсь все слабей, особенно придавливаемая весом Логана.

Мы продолжаем идти по рельсам, а я все смотрю на реку и вижу, что она уже совсем замерзла и покрылась льдом. Ничего себе. Даже если бы у нас была лодка, мы не смогли бы никуда уехать.

Я больше не могу идти и чувствую, что Бен с Логаном тоже устали. Я замечаю невдалеке группу особенно толстых деревьев, которые выстроились стеной и могут защитить от ветра. Мы идем к ним.

Подойдя ближе, я понимаю, что была права: ветер здесь значительно слабее. Я останавливаюсь и все поворачиваются ко мне.

– Предлагаю отдохнуть здесь, – говорю я. – Уже темнеет.

– Хорошая идея, – говорит Бен, осторожно снимая с плеча руку Логана.

Логан вздрагивает от боли, оставшись без опоры. Я смотрю на его ногу: она уже опухла. К счастью, она не выглядит зараженной, как была рана Розы, может быть, из-за того, что вокруг холодно. И все же ранение очень тяжелое.

– Ты в порядке? – спрашиваю я Логана.

Он кивает, поморщившись, и мы с Беном опускаем его на землю. Он садится, оперевшись спиной на ствол дерева и тяжело дыша от боли, его лицо покрылось миллионом морщин. Но он не заплакал, не пожаловался. Ни разу. Настоящий солдат.

– Я хочу кушать, – говорит Бри.

Я укоряю себя за то, что оставила нашу еду на лодке. Единственное, что я с собой захватила, это наполовину пустая банка с вареньем. Я достаю ее из кармана. Малиновое – любимое варенье Бри. Когда я откручиваю крышку, Пенелопа тоже поскуливает. Я пальцем зачерпываю варенье и кладу его прямо в открытый рот Бри. Она медленно ест, наслаждаясь вкусом, затем дает немного Пенелопе.