Василий Сахаров - Вице-адмирал

– Граната!

Я упал и привычно уткнулся шлемом в землю.

Взрыв! По броне скользнули осколки. Бронедоспех опять выдержал и спас меня.

Застучали вражеские автоматы. Пули взбивали пыль и высекали из битых кирпичей и металла еле заметные искорки. Вокруг дым и гарь. Наши бойцы почему-то не отвечали, и у меня промелькнула мысль, что атака захлебнулась. Однако это было не так. Несколько спецназовцев по стене взобрались на пару этажей выше, оказались над централами и забросали их гранатами, а затем разрядили в противника пару ручных одноразовых огнеметов.

На миг наступила тишина. Относительная, конечно. Что-то горело, и было слышно, как по ломаному кирпичу передвигаются люди, а где-то стонали раненые. Но никто не стрелял, и ничто не взрывалось. Мы все-таки сломили сопротивление противника, прорвались и вскоре вышли к площади имени генерала Кастера.

Надо отметить, что мусора, который мешал посадке шаттлов, на площади хватало. Но разбирать груды битого кирпича и растаскивать в стороны раскуроченные автомобили некогда. Да и нечем. Техники все равно нет, и вокруг темнота, нас только ночные прицелы и выручали.

– Строгов, смотри! – ко мне подошел Адамс, который указал на небо.

Я поднял голову и увидел не только звезды, но и множество искусственных объектов. Они вспыхивали и гасли, а некоторые стремительно, оставляя за собой огненные росчерки, приближались к земле. Бросил взгляд на коммуникатор. Часы показывали 23.06. Следовательно, космическое сражение уже идет полным ходом. Сакс не ошибся. Операцию не отменили, как это случается. Значит, шаттлы будут.

– Вызывай автобусы, – обратился я к капитану.

– Уже вызвал, – сказал он.

– А что на ложной позиции?

– Там тофферы и вражеские поисковики. Они хотели сюда рвануть, но мои ребята их придержали, и они остались на месте.

Тем временем сражение на орбите Такера продолжалось. Понять, что там происходило, мы не могли, но это и не столь важно. Главное – выбраться. Однако прежде, чем приземлились шаттлы, началась орбитальная бомбардировка. Корабли корпорантов и союзников обрушили на планету тысячи ракет, снарядов и бомб. Причем часть этого смертоносного груза упала на город.

Сразу несколько неядерных ракет большой мощности упало на позиции централов, и Адамс сообщил:

– Мои ребята доложили, что все вражеские солдаты и тофферы, которые ждали нас возле статуи президента и рядом, погибли.

Вдалеке виднелось зарево, и я подумал:

«Надеюсь, Обадия Ноймарк тоже погиб».

– Шаттлы! – закричал кто-то, и вновь я посмотрел вверх.

Действительно, к земле приближались шаттлы, четыре штуки, и рядом крутились аэрокосмические истребители, которые их прикрывали.

Вскоре наш транспорт приземлился. Правда, один шаттл при этом получил повреждения, но незначительные, и одновременно с этим к площади подъехали автобусы. Воины помогли погрузить раненых, и через несколько минут мы могли взлетать.

– Прощай, капитан. – Я кивнул Адамсу, который, конечно, оставался на родной планете.

– Прощай, адмирал. – Он кивнул в ответ и посмотрел на своих спецназовцев: – Уходим!

Запрыгнув в шаттл, я упал в кресло и пристегнулся. После чего прозвучала команда пилота:

– Взлет!

Шаттлы оторвались от земли. Перегрузка вдавила меня в кресло, и я закрыл глаза. Еще один этап жизни позади. В очередной раз я сыграл со смертью и выжил. Впрочем, о полной безопасности говорить пока рано. Надо еще добраться до кораблей, а затем уцелеть в космическом сражении, отступить и благополучно вернуться в империю.

Раннее утро. Впереди, куда ни глянь, ровная гладь океана. Я сидел на пирсе и держал в руках удочку. Место рыбное. Только клева не было. Ну и ладно. Улов не основная цель. Самое главное для меня сегодня – уединение, покой и близость к природе. После долгого космического перелета и тех испытаний, которые выпали на мою долю, это необходимо. Поэтому, проснувшись затемно, я покинул свои покои в замке Строговых на острове Рохо и отправился к океану. Вышел на берег и достал снасти. После чего прогнал телохранителей, которые сделали вид, что ушли, а сами спрятались в кустах. И, оставшись в одиночестве, отрешился от всех проблем и забот. По крайней мере, постарался отрешиться, и сначала у меня это получилось. Однако спустя пару часов, когда я встретил рассвет, мозг опять включился в работу. Такой уж я человек беспокойный, и вновь перед мысленным взором лица, события, даты, планы и схемы…