Василий Сахаров - Вице-адмирал

– Нет мехстрелка! Погибла железяка! – еще один «аргонавт».

– Где командир?! – это уже Ломов. – Тор! На связь!

Нажав клавишу передачи сигнала, я ответил:

– Это Тор! Я в районе второй жилой палубы! Тридцать первый кубрик!

– Оставайся там, командир! Сейчас подойдем!

– Плюс! Остаюсь на месте!

Однако отсидеться мне не дали. Вновь стрельба. Тофферы решили контратаковать, и буквально через несколько секунд прямо передо мной появился вражеский боец. Как и я, он был в бронескафе и вооружен штурмовым «марлином». А за ним следовали еще бойцы, двое или трое, дым мешал разглядеть.

Выпустив в противника, который слишком поздно разглядел меня, половину рожка, я решил отступить. Метнулся к уже мертвому тофферу, который оседал на палубу, схватил его за грудь и прикрылся телом. Дальше следовало отойти назад. Но практически сразу один из вражеских воинов прыгнул вперед и ногой ударил своего мертвого товарища в спину.

Толчок! Я не устоял и свалился. Тело тоффера отлетело в одну сторону, а я в другую. И противник, который уронил меня, через внешний динамик обратился к своим напарникам:

– Нам нужен пленник! Берем абордажира живьем!

Видимо, он был командиром, потому что его послушались, и завязалась рукопашная схватка.

Вражеский командир попытался ударить меня прикладом. Поздно. Я уже пришел в себя и откатился в сторону.

Приклад ударился о переборку, и новая попытка противника. Он нанес удар ногой, но я выставил перед собой автомат. Оружие вылетело из рук, однако сам я был в сознании и сумел подняться.

До пистолета и гранат дотянуться не успел, и в руку скользнул штурмовой клинок. Знатная вещь, которая при правильном использовании даже бронескаф пробьет, и я сам перешел в атаку.

Взмах клинка! Противник отступил, и я вновь услышал его голос:

– Ножи любишь?! Что же, я тоже люблю!

Сказав это, он отбросил «марлин» и вытащил нож.

«Идиот! – подумал я про тоффера. – На его месте я бы просто прострелил противнику ногу и отволок в безопасное место для допроса. А он увлекся и решил в ножевой бой поиграть. То ли фанат холодного оружия, то ли он до сих пор не осознал, что на «Розалинду» высадились не просто десантники, а элитные штурмовики. Да и пусть. Мне это только на руку».

Напарники вражеского командира, оглядываясь, остались за его спиной, а он прыгнул на меня. Наверное, хотел нанести размашистый удар и свалить меня своим весом. Но я его не ждал, а шагнул навстречу, левой рукой заблокировал клинок, который скользнул по броне, и вонзил свой штурмовой клинок в живот тоффера.

Сталь пробила вражеский бронескаф и, пронзив одежду, вошла в мякоть.

– На, сука! – Я провернул клинок в теле врага и услышал его хрипы.

Нож вытаскивать не стал, а выхватил пистолет, превосходный двадцатизарядный «эрм», и открыл огонь по тофферам.

– Хасан! – выкрикнул один из пиратов, и девятимиллиметровая пуля, пробив бронепластик шлема, вошла ему в голову.

Шлем изнутри окрасился в красное, и тоффер замер на месте – наверное, была включена магнитная сцепка ботинок, – а второй отскочил назад и спрятался в дыму.

– Держись, Тор! – оттеснив меня в сторону, появился Ломов, а следом еще несколько бойцов.

Опять я оказался в тылу, подобрал оружие и скривился от боли в левой руке. Осмотрел бронескаф и обнаружил, что вражеский клинок все-таки пропорол рукав.

– Сука! – Я залил рану медицинской пеной и пнул тело противника, которого тофферы называли Хасаном.

Неожиданно он дернулся, и я услышал его стон.

«Живой, что ли?» – Не теряя бдительности, я расстегнул шлем тоффера и увидел, что он смотрит на меня. На губах кровавая пена, враг умирал, но пока еще он был в сознании и выдохнул:

– Я не ожидал, что ты окажешься лучше меня…

– Ты кто? – задал я ему вопрос.

– Гвардеец Орландо Таги… Хасан… Я прошу тебя… Последняя просьба…

– Попросить о чем-то хочешь? – уточнил я.

– Да…

Кивнув, я сказал:

– Говори.

– У меня в сумке планшет… Там письма… Перешли… Если сможешь… Пароль простой… Пять… Семь… Два…

На губах Хасана появились кровавые пузыри. Он захлебнулся. Попытался еще что-то сказать и резко дернулся. Потом еще пару раз, и его глаза остекленели.

– Помер, – сам себе сказал я, нашел сумку гвардейца и, открыв ее, обнаружил планшет.

Разумеется, никому и ничего я передавать не собирался. Но планшет прибрал. Кто знает, возможно, пригодится.

Только спрятал добычу, как поступил доклад Ломова:

– Тор, мы возле ходовой рубки. Сейчас взломаем.