Вадим Панов: Аттракцион Безнадега

«В старых инструкциях писали, что при повышенном уровне радиации ни в коем случае нельзя курить. Мол, табак вытягивает из почвы кучу канцерогенного дерьма, которое плюсуется к гребаному облучению, что шпарит от каждого камня, и все вместе способно вызвать в недрах моих кишок опа-асную болезнь…

Шутники, чтоб их всех на атомы разложило…

Покажите мне настолько опа-асную заразу, что она способна прикончить раньше «химии», «кислоты», агрессивных биологических примесей, пули, огнемета, ножа или отсутствия жратвы. Оценили шутку? Гребаная болезнь может меня убить… Только для этого ей придется встать в гребаную очередь, и, скорее всего, ее затолкают в самый хвост…

Курить нельзя…

После Времени Света никто из моих друзей не бросил. Из выживших друзей, разумеется, потому что сгоревшие не в счет. А если кто и бросил, то только потому, что не смог достать сигарет и отвык: вместо табака народ стал сеять съедобное и только съедобное, и планета больше года жила на старых запасах курева. Потом фермеры опомнились, сообразили, за что люди готовы сбрасывать радиотаблы в диких количествах, и в кисетах появился свежий, безумно дорогой и круто канцерогенный табачок. А поскольку с бумагой теперь еще хуже, чем с табаком, приходится пользовать трубку.

Но лучше так, чем совсем без курева…»

(Комментарии к вложениям Гарика Визиря.)

Если табаку повезет, в графе «причина смерти» у Визиря появится отметка: «выхаркал легкие с кровью, спасибо пагубной привычке», однако сегодня именно курево спасло комби от неминуемой смерти. Почему? Потому что «баскервили» ненавидят табачный дым – есть у них такая особенность, а нервничающие «баскервили» не способны похвастаться должной выдержкой. А выдержка в Зандре важна не меньше хорошо развитой внимательности, мгновенной реакции и умению метко стрелять. В общем…

В общем, когда Гарик заприметил фургон, уткнувшийся в коричневый, наполовину обросший пятнами медузы валун, он сбросил скорость и внимательно огляделся, стараясь не упустить ни одной детали.

Никого.

И ничего подозрительного. Ни движения. Ни шумного дыхания. Ни шуршания…

Встроенный в комби тепловизор отчитался, что за камнями слева и в двух небольших оврагах справа – в наиболее удобных для засады местах – живые существа отсутствуют, а вот в кузове фургона их минимум пять. Лежат смирно, дышат, молчат, идентифицировать не удается, потому что изнутри фургон обшит какой-то отражающей дрянью, к счастью, слегка протершейся…

Раненые?

Нет, фургон не разбился, а мягко ткнулся в валун – это видно по следам и повреждениям, – раненых быть не должно, во всяком случае таких, которые не смогли бы выбраться из машины.

Рабы? Пленные?

Вот это уже ближе к делу, учитывая, что до аттракциона примерно десять километров, а торговля живым товаром в Веселом Котле хоть и не цветет, но вполне допустима. Рабы же наверняка скованы, вот и остались в кузове, но… Но фургон не был похож на машину «папаш»: никакой защиты, кроме слабого бронирования и усиленного стекла, единственный пулемет – на корме, и никакого сопровождения. А работорговцы никогда не действуют в одиночку.

– Занятно… – Визирь объехал находку по кругу, но не обнаружил ничего интересного, кроме уткнувшегося в руль водителя. После чего остановил багги напротив дверей фургона и раскурил «младшую» – на пять затяжек – трубку.

Итак: за рулем покойник, внутри неизвестно кто, признаков засады нет, признаков нападения нет: лобовое стекло цело, фары целы, колеса целы… Что могло приключиться? Внезапная смерть водителя? Скорее всего. Но возникает вопрос: почему его спутники предпочитают медленно тушиться внутри разогретого фургона, вместо того чтобы сесть за руль и продолжить движение? И если там рабы, то почему они не кричат? Двигатель багги работает тихо, но сидящие в фургоне люди должны были его услышать, поскольку в Зандре любой звук кажется громоподобным.

А они не услышали.

И сами не издали ни писка: обостренные чувства комби способны уловить малейший звук, но из фургона доносилось лишь приглушенное дыхание.

Что косвенно указывало на связанных рабов.

Визирь почти собрался подойти и заглянуть внутрь. Решил: докурю и пойду, но у «баскервилей», к счастью, не выдержали нервы, и они бросились в атаку раньше, чем Гарик сделал пятую затяжку.

Бросились молча – «баскервили» не лают, бросились резко – реакция у «баскервилей» дичайшая, муху на лету ловят, бросились быстро – тридцать метров до багги они готовы были сожрать за доли секунды, но…