Ирина Мальцева - Камская обитель

И только через три года она осознала, что наделала. Теперь её жизнь проходила между кухней, ванной и магазинами. Она рано вставала, чтобы приготовить завтрак мужу, потом готовила кашу для малыша, потом сразу принималась за приготовление обеда. Еще нужно было успеть пробежаться по магазинам, погулять с сыном, отутюжить выстиранное белье, пропылесосить квартиру, вытереть пыль. И ни в коем случае не забыть про экран телевизора, который имел привычку покрываться серым слоем буквально за полчаса до того, как муж Борис садился в кресло, чтобы посмотреть новости.

– Не могла бы ты обновить краски телевизора, – ехидно замечал Борис Сергеевич, намекая на то, что жена полдня провалялась на диване и не соизволила сделать даже такой малости, как вытереть пыль. – Кофе приготовь, и пусть он чуть остынет.

Проглотив обиду, Инга шла к плите, варила мужу кофе и кляла телевизор, единственной виной которого была способность притягивать к себе пыль. Но женщина и к этому быстро приспособилась и стала протирать экран за пять минут до прихода мужа с работы.

После обеда у Инги была пара спокойных часов. Она укладывала Кирюшу, а сама устраивалась в кресле с книжкой. Но часто, прочитав с десяток страниц, осознавала, что ничего не помнит из прочитанного, потому что думает о своем. О чем?

О том, что она, Инга Михайловна Мамаева, специалист с высшим педагогическим образованием, попала в полную зависимость от своего мужа, превратившись в прислугу, няньку и постельную женщину. Мужа такое положение вполне устраивало, и ему было неинтересно, что по этому поводу думает она сама. Он, правда, не ограничивал её в средствах, не подсчитывал мелочно, куда и на что она потратила деньги, но требовал, чтобы в их доме все было по высшему разряду. А это значило: свежеприготовленные завтраки, обеды и ужины, стерильная чистота в квартире, неукоснительный режим для ребенка, которому, по мнению Бориса Сергеевича, необходимы ежедневные прогулки на свежем воздухе до обеда и после, развивающие игры, выжатые натуральные соки и прочее. Кирюшу Инга обожала и готова была для него на любой трудовой подвиг, но иногда ей хотелось, чтобы и муж тоже внес свою лепту в воспитание и оздоровление ребенка. Но Бориса хватало лишь на получасовую возню с сыном между двумя воскресными развлекательными передачами. Дальше он требовательно спрашивал, не пора ли жене погулять с ребенком или почитать ему сказку.

Сказок за это время было перечитано собрание сочинений.

Именно детское чтение подсказало Инге выход из сложившегося положения. У неё вдруг забрезжила надежда отвоевать себе экономическую независимость, не жертвуя при этом ни общением с сыном, ни бросая на произвол домашнее хозяйство. Однажды они с Кирюшей отправились в книжный магазин. Именно там, среди полок с детскими книжками, ей пришла в голову идея попробовать себя в качестве детской писательницы. В конце концов, рассудила она, для того, чтобы писать истории для детей, не обязательно быть Толстым или Тургеневым.

В том, что у неё получится, Инга почему-то не сомневалась. В её голове тут же закружились сюжеты сказочных перевоплощений, происки «темных сил» и победа «светлых» героев.

С того дня женщина умудрялась выкраивать два-три часа в день и сочиняла невероятные истории, записывая их в толстую общую тетрадь. Удивительно, но первые сюжеты к Инге прилетели сами, а ей осталось лишь развить их, вдохнуть жизнь в героев, продумать маленькие хитрости, которые подогревали бы у юного читателя устойчивый интерес к происходящему. Первая небольшая повесть была закончена в течение двух месяцев, а первым слушателем и ценителем был Кирюша. Мальчик готов был слушать «мамину книжку» часами, и лишь недоумевал, что в ней, кроме исписанных листов, нет ни одной картинки.

Пришлось Инге стать иллюстратором собственного произведения. Она рисовала на белых листах картинки и вкладывала в тетрадь с повестью. Восторгу ребенка не было предела, тем более что мама разрешала ему добавлять к картинке что-нибудь своё. Вскоре иллюстрации, «подправленные» сыном, заняли окончательное место в общей тетради.

После первой удачи, как считала Инга, она писала еще и еще, а потом решила, что пора поделиться своим творчеством с широким кругом читателей. И отправилась в московское издательство, где книжки приняли.

С тех пор прошло четыре года, и ко всем заботам, что взвалила на себя Инга, добавилось еще и сочинительство. Правда, появились деньги. Муж Сергей испытал настоящий шок, когда узнал, сколько получила его жена за книжки. Он тут же понял, что требовать теперь от Инги качественной работы прислуги будет не совсем правильно, и быстро научился сам разогревать борщи, есть вчерашние котлеты и не ворчать, когда Кирилл весь вечер крутится у него перед глазами.