Ульяна Сергеева - Дом с вишневыми ставнями

Сколько прошло времени, она не знала, но когда она немного успокоилась и рыдания утихли, она потерла и без того красные глаза и увидела перед собой женщину. Та смотрела на нее с тихим, как сон ребенка, состраданием, и ждала, когда же девушка будет готова поговорить.

– Мы знакомы с вами? – спросила Берта. Звук ее собственного голоса показался ей чужим и далеким.

– Ты, наверное, не помнишь меня. Меня зовут фрау

Матильда, мы с твоей бабушкой много лет были дружны, – мягко ответила ей женщина.

Берта внимательно посмотрела на нее, изучая вьющиеся короткие темные волосы, взбитые, как свежие сливки, и перехваченные простым белым платком. На темное платье повязан серый передник в мелкую розочку – видимо, фрау Матильда тоже шла с похорон, но уже успела забежать домой и приготовить своему мужу чашку кофе с вафлями. Фрау Матильда была полной, простодушной, доброй, с такой обезоруживающей улыбкой, и Берте стало так неловко, что она не помнит ее, хотя…

В ее памяти, как со дна тихой реки, всплыло милое детское воспоминание: вот она, Берта, в легком апельсиновом платьишке, идет собирать ягоды; в руке у нее плетеная корзинка, в которой составлены пустые звенящие стеклянные банки. Слева и справа от нее идут две смеющиеся радостные молодые женщины в пестрых длинных юбках и белых блузах. Все трое размахивают корзинками и перешагивают через ручейки дождевой воды, что паутинкой опоясывают весь лес. А еще они пели песню… И Берта вполголоса стала напевать мелодию.

– Ты вспомнила, Берта! Ты вспомнила! – радостно

воскликнула фрау Матильда, и, казалось, даже ее завитые кудряшки запрыгали от восторга.

– Да, фрау Матильда, конечно, – с улыбкой ответила Берта и оглянулась по сторонам. Дорожная сумка совсем помялась, и по ней ползали муравьи. Дом по-прежнему безмолвствовал, а солнце уже светило мягко и нежно, освещая баварский весенний тихий вечер.

– Мне очень жаль, Берта, – произнесла фрау Матильда. То есть она не сказала этого вслух – она только взяла руку девушки в свою ладонь, и так они сидели несколько минут.

– Давай зайдем внутрь? Ты еще не отдыхала с дороги – попьешь свежий клюквенный морс, переоденешься, – первой нарушила молчание бабушкина подруга. Берта с недоумением посмотрела на нее.

– У меня есть второй ключ, Луиза оставляла мне его на всякий случай. И мой старший сын, нотариус, занимался юридическими делами твоей бабушки, и я могу тебя заверить, что уж кто-кто, а ты имеешь право входить в этот дом, – и она таинственно улыбнулась. – Скоро ты все узнаешь, а пока тебе нужно умыться и отдохнуть.

С этими словами фрау Матильда достала из кармашка передника связку ключей. Они открыли белую калитку,

прошли по узкой дорожке, поднялись по ступеням и открыли массивную входную дверь, выкрашенную в молочный цвет и похожую на дольку белого шоколада, затерянную среди остального коричного великолепия ладных бревен. Дверь открылась легко и доверчиво. Берта и фрау Матильда вошли в дом, захватив с собой сумку, а заодно и взяв с собой незваных гостей – растерявшихся муравьев, которые не успели вовремя покинуть свой новый уютный муравейник.

Глава 8.

Берта боялась, что опустевший дом отпугнет ее своей безжизненностью. Отсутствием запахов и звуков. Одиночеством. Но ее опасения разбились и разлетелись по потертому полу.

«Здравствуй, мой хороший», – подумала про себя Берта, оглядываясь и рассматривая дорогой сердцу домашний очаг.

Фрау Матильда тактично стояла в прихожей, заправляя выбившуюся прядь волос под платок, а девушка прошла дальше. Дом встречал ее со всем своим гостеприимством. В прихожей ютилась крепкая деревянная скамья, в уголках которой по-хозяйски расположились мягкие подушки с вышивкой. Дверь на кухню была открыта: там стоял широкий стол, накрытый скатертью, а на столе – глубокая чаша с апельсинами и яблоками. Шесть крепких стульев с высокими спинками словно приглашали к чаепитию или обеду.

Рядом с раковиной возвышалась горка чистой посуды: пара фарфоровых тарелок с кружевной каймой, чайные пары, изящные ложки. Кремовые кухонные шкафы и полки были заполнены жестяными красочными банками с надписями «сахар», «соль», «мука», «травы», «кофе». Вдоль стены под шкафом на крючках покачивались чашки, красные в белый горошек.

Спальня была приоткрыта: широкая постель была застелена мягким покрывалом, рядом стояли два белых кресла, на одном из них лежала раскрытая книга.

Недочитанная книга…