Ульяна Сергеева - Дом с вишневыми ставнями

Герберт тем временем шел и шел, пока не оказался в альпийском предгорье, где в сладкой росе купались полевые цветы. И там, наконец, он дал выход своим чувствам и душераздирающе закричал.

Его крик эхом отозвался в горах и вернулся к нему. Он вздрогнул и стал яростно отбиваться от него, размахивая руками по воздуху. В конце концов он устал и сел, обхватив голову руками. Ветер гладил его по волосам и успокаивал.

Герберт никогда еще не был в такой растерянности. Он ощущал тупую боль, чувствовал себя обманутым. Все это время, пока он старался забыть Джулию, вычеркнуть ее из своего сердца и памяти, она спокойно жила и работала в Мюнхене, не прислав ему ни единого письма, даже не известив его о том, что у нее все хорошо. Разумеется, он хотел порадоваться, что Джулия жива и здорова. Но пока эта радость находилась на самом дне его души, а сверху ее закрывали злость и обида.

Солнце уже стояло высоко в горах, а он по-прежнему одиноко сидел среди высокой травы, обхватив колени и глядя в одну точку.

Глава 35.

Август надел свою широкополую шляпу, украшенную спелой малиной, румяными яблоками и янтарными грушами. Воздух был прозрачным и нежарким, вдоль полей отдыхали стога свежего золотого сена, изредка на дороге встречались местные фермеры, которые везли на рынок щедро груженные прицепы с корзинами фруктов и ягод.

Герберт усердно работал, занимаясь новой скрипкой, и ближе к обеду решил выйти из дома и перекусить на свежем воздухе. Он поставил на скамейке тарелку с сыром, помидорами, хлебом, нарезанным мясом, принес кофе. Но не успел он приняться за еду, как увидел идущую в его сторону девушку. Она была одета в терракотовое платье и серый жакет, ее шоколадные длинные волосы развевались на ветру. Она шла робко, нерешительно.

Герберт пригляделся и узнал в ней Джулию. Он смешался, его плечи опустились, лицо помрачнело.

«Как я жестока!» – прошептала Джулия, глядя на него издалека. – «Два года он не знал, где я и что со мной, а я, как ни в чем не бывало, к нему с визитом. Наверное, он уже давно похоронил свои чувства».

Герберт задавал себе тот же вопрос. Он любил девушку, она исчезла из его жизни, но решила появиться в ней вновь. А он встретил Берту и готов был предложить ей выйти за него замуж, но чувствовал, что получил бы отказ.

Кем он был теперь для бывшей невесты? А она для него?

Внезапно Джулия осознала, как же невыносимо она тосковала по нему. Только бы сдержаться и не броситься ему навстречу. Она остановилась недалеко от него: такая прямая, сдержанная, гордая, красивая. Но в глазах у нее стояли слезы, и Герберт, ни слова не говоря, подошел и крепко обнял ее.

Так они стояли несколько минут, а может быть, часов.

Затем, когда оба успокоились, Герберт попросил рассказать ему, что произошло. Джулия говорила и плакала, каялась и просила прощения, а он почти не слышал ее.

В его душе робкими ростками зарождалось счастье. Слушать ее голос. Смотреть в ее блестящие от волнения глаза. Если бы тогда этой истории не произошло, она бы давно была его женой.

Они долго беседовали, а затем он пригласил ее в уже полюбившееся всем новое кафе в городе.

Он не мог поверить, что вновь чувствовал то, чего не было рядом с Бертой – у него было ощущение, что Джулия создана для него. Они понимали друг друга с полуслова, а когда они держались за руки, им казалось, что нет в жизни таких трудных ситуаций и споров, которые они не смогли бы разрешить.

– Теперь мы будем заново узнавать друг друга, – сказали они почти хором и рассмеялись.

Идя с Джулией за руку, Герберт размышлял – для кого же тогда создана Берта?

В это время в Мюнхене Марта с кем-то увлеченно говорила по телефону, и вид у нее был еще счастливее, чем у тех двоих.

Глава 36.

Сапфировое августовское небо сияло и накрывало землю своим дивным куполом, как будто кто-то прозрачной крышкой прикрывал сервировочное блюдо для торта.

В воздухе витало благоухание свежескошенной травы, ароматного кофе, зреющих яблок и пряной выпечки. Миттенвальд просыпался и потягивался своими улочками после крепкого сна. Соседи здоровались друг с другом, желая доброго дня, и Берта вновь почувствовала себя счастливой оттого, что она была частью этого тихого и уютного городка. Ветер немного растрепал ее волосы, заплетенные в косу, и играл подолом ее брусничного платья в мелкий алый цветочек.

Накануне вечером Берта нигде не смогла найти свой блокнот с телефонами клиентов и попросила разрешения у Марты зайти в дом в ее отсутствие и проверить, нет ли блокнота в доме.