Елена Кусса - Плачь, принцесса, плачь… Ты будешь мне принадлежать

– Я не знаю, я не могу сказать как я буду себя вести, иногда эмоции, которые он выбивает из меня, перечеркивают разум и я просто несусь на их гребне и, конечно же, в этот момент мой полет так романтично прерывает разряд, который меня перегружает.

– Хорошо, – он посмотрел по сторонам. – Нужно возвращаться, мы зашли уже достаточно далеко. Не будем говорить о печальном, завтра у нас праздник и, естественно, Себастьян будет. Я думаю, скорее всего, не один. Он очень хочет потанцевать и потусить в полную меру.

– Какую роль в организации его праздника должна сыграть я? – она подбрасывала снег под ногами, думая о своем.

– Никакой, я бы хотел, чтобы вы не пересекались, он не имеет права даже касаться тебя. Естественно, говорить, подходить, смотреть он имеет право, но прикасаться – нет, это нарушение договоренности. Любое его прикосновение к тебе без твоего разрешения, заметь, это очень важный момент, ведет к продлению твоего пребывания на моей территории, насколько буду решать я. Но, согласно его теории, начало идет от одного дня, затем одной недели, одного месяца и т.д. Себастьян никогда не нарушает правил, это заложено в нем на генетическом уровне, потому он и требует строгого выполнения, сам никогда не нарушает.

Все внутри вновь бунтовало, она не могла объяснить своему внутреннему голосу, что это игра и что надо подождать, ее сущность рвало на части, она никаким образом не хотела смириться с таким положением дел, но, судя по тому, как сильна была другая сторона, которая так искусно ее усмиряла, надо было призывать разум и убирать эмоции, потому что чувство сохранения уже сигналило красными кнопками по всем ее границам. Еще немного и она знала: он не выдержит и просто разрушит, сотрет ее как личность, а затем положит к себе в клинику, будет тихонько иметь и кормить из ложечки первый месяц, а спустя время позабудет о том, что существует такое растение по имени Сондрин. Этого она не хотела больше всего.

– Я могу попросить? – она подняла голову и посмотрела на этого обворожительного мужчину, который сейчас выглядел как подросток, в теплой серой шапке и спортивной куртке.

– Да, конечно, – он с интересом посмотрел на нее.

– Я хотела попросить платье, у меня ничего нет, весь гардероб остался, там, в горах, – она немного стеснялась, но понимала, что другого выхода нет. Девушка думала об этом, но не было случая попросить, а теперь вот представился. Альфред остановился, взял ее за обе руки, горячие пальцы словно обожгли кожу, он повернул девушку к себе.

– Подними на меня глаза.

Его голос, его тон, все напомнило Себастьяна и она почувствовала, как сердце застучало в ушах, и все его прописи на ее возбуждении вспыхнули огнем, поджигая кровь.

– Я не Себастьян– он понизил голос – не нужно переживать, хотя то, что он приручил тебя так отзываться на определенный вид обращения, льстит. И не нужно стесняться своих чувств, они настоящие, то, что ты не можешь их показать ему, имеет как свои минусы, так и свои плюсы. Если тебе что-то нужно – пожалуйста. Пока ты здесь, я попытаюсь выполнить твои пожелания. В любое время ты можешь ко мне обратиться и помни, ты под моей защитой, а это очень много, поверь , – он отпустил ее руки и пошел, девушка медленно поплелась за ним.

– Платье заказал Себастьян, но ты можешь заказать то, что нравится тебе, если вдруг его выбор не будет тобою одобрен, у меня есть много вариантов готовых вещей. Сшить, я думаю, ничего уже не успеют, но вот выбрать что-то у знаменитых кутюрье возможно, тем более что размер твой позволяет. Сегодня приедет моя знакомая, которая поможет тебе с выбором и платья и макияжа. Да, еще Себастьян передал небольшой подарок, он у меня в доме, просил передать до праздника.

– О, какие жесты, новые предписания по правилам поведения на празднике?

– Не нужно так драматизировать, пойдем в дом, я думаю, что завтрак нас уже заждался.

Они молча дошли до огромного дома, окна были в пол, огромный источник света и свободы. Стоя внутри, было такое чувство, что вот сейчас ты шагнешь прямо на тропинку, очищенную от снега, и вспорхнешь. Много света и пространства. Завтрак действительно стоял на столе, запах свежей выпечки наполнял комнату, сваренный горячий кофе манил ароматом и теплом после морозной утренней прогулки. Альфред вошел в джинсах и свитере, в комнате было прохладно. Сондрин была тоже в брюках, но легком тонком свитере. Он принес и набросил ей на плечи флисовую накидку, теплую и такую мягкую.