Таисия Школьник - После тишины

Взбудораженный, стихами разбуженный,

выстраданные слова сплетаются кружевом.

Мысли растекаются, как ненужные, лужами.

Понимание, домыслы – глупо, тесно, узко же!

Давай, по возможности, без сложностей?

Но слова льются, птицами из груди рвутся,

вылетают катапультами, как пулями,

попутными ветрами гонимые как будто бы.

Загоняются, как звери, в клетки – по пунктирам, по разметке;

руками, костьми не сложенными – осторожнее, остро же -

продираясь сквозь шипы, обдираясь кожею.

Чужие лица мелькают без конца, длятся, снятся -

с делами, с мыслями, пришибленными, словно выстрелами,

недосказанными словами, желаниями недвусмысленными.

Новоявленными звуками наполняется сердце музыкой,

бьются токами, волнами, ритмами -

притягиваются друг к другу ноты магнитами.

Разрываемый двойниками,

растаскиваемый руками

в разные стороны, которые

ты пытаешься склеить, но глина

плавится, растекается,

старая форма видоизменяется,

изжившее себя перерождается.

Ты хватаешься за остатки,

пытаешься склеить осколки,

рвёшься, стараешься до исступления,

изнываешь от изнеможения,

собираешь всё своё мужество,

отставляешь в сторону все «но».

Ужель скоро утро, скоро рассвет?

Затянутся раны, оставив лишь след.

Слышишь? Уже тишина в глубине,

нет вихря мыслей в твоей голове.

Тьма расступилась, пробился огонь,

пойдет по-иному земная юдоль.

Наполнились жизнью твои сновидения,

молитвы ночные и лунные бденья.

Искала себя в ученьях,

в книгах, в людях, в науках,

в делах, в новых увлеченьях,

в молитвах и в страшных муках.

Жила с кем-то когда-то,

в делах разбавляя горе.

Найдя себя – вновь потеряла,

спасибо за это, Море.

Границы стирались,

рушились предрассудки,

переосмыслены были

все в жизни поступки.

Без стен, без условностей, без ожиданий,

не требуя счастья себе и страданий,

смиряясь с исходом, я слышу в тиши.

Клянусь тебе верить, Голос Души.

Реальность немыслимую переосмысливая,

действительность разлетелась в стороны, как вороны,

в груди вспыхнув пламенными искрами,

частичками, клетками выстроенными, покорными.

Карабкаться ввысь, пыжиться, тужиться,

возможно ль истину постичь, послушничая, прислуживая?

С кем ты говоришь? Пристыженный, ниже ты.

Ты в тишине Его голос услышь – тише он, ближе он.

Помнишь, ты думал “зачем беда, зачем все так”?

Теперь понятнее стало, светлей темнота,

сложились детали, картина ясна?

Ведут тебя за руку – слышать умей.

Доставлена Богу молитва всех дней.

Хочу жить и быть только тем,

что рвётся изнутри наружу.

Когда весь мир нем,

тишиною я буду разбужен.

В черной мгле ночной,

где пустота и покой,

звенящая во тьме тишина

особенно сильно слышна.

Ведь она кричит

всех голосов громче,

и слов других

мне уж не нужно больше.

Не умирают люди от печали,

не умирают люди от горя,

от проблем, от страха, от отчаяния,

от разлуки, потерь и от боли.

Не умирают люди от беды,

не умирают люди от болезни,

лишь только от щемящей пустоты,

зияющей внутри как бездна.

Сей вакуум наполнить до краёв

сумеет безусловная любовь,

не требующая слов и понимания,

ответа, отреченья и внимания.

Здесь так заведено – из века в век

любовью жив и дышит человек.

Она – подарок, счастье, благость,

за всё живое Богу благодарность.

Я приду на край земли,

встану на обрыве,

там, где кроме тишины

ничего нет в мире.

Пропасть позовёт меня

сделать шаг навстречу -

медленно, едва скользя,

в омут, в бесконечность.

Буду вглядываться вниз

с жаждой, но украдкой,

потому что падать ниц

тянет без оглядки.

И на этом самом месте

мысли вертятся о смерти,

здесь дыханье её близко,

здесь судьбою брошен вызов.

Прочь от мира, от оков,

оставив в холодном склепе

пару недописанных стихов,

да и те превратятся в пепел.

Но я скажу себе – не сейчас.

И ко рву развернусь спиною.

Не сегодня, не в этот раз.

И уйду, забрав смерть с собою.

И об этих мыслях моих

будет помнить разве что ветер,

да и тот вон уже притих,