Асан Ахматов - Меч и перо

– Но как их предки оказались во власти Искендера?

– Среди них были принцы, которых Двурогий взял в качестве заложников, дабы персы не могли поднять бунт после его ухода. Кода он достиг подножий Тянь-Шаня, они стали ему обузой. Искендер не стал обременять армию во время тяжелого перехода в Индии и оставил их на берегу озера.

– И те построили здесь город Барсхан?

– Да, мой повелитель. Они назвали его «Городом потомков персидских ханов – Парсхан». А вокруг, в горах и предгорьях живут кочевники – племена кыргызов.

– Да, Джебе, Искендер был великий воин. Далеко ступала его нога. И даже здесь он оставил следы своего величия.

Чингисхан, после слов признания достоинств великого предшественника – Александра Македонского, гордо выпрямился в седле и зычно прокричал:

– Слушай мою команду! В два перехода мы достигнем северной стороны озера, где разобьем лагерь. Местных жителей не трогать, их поселения обойти стороной.

Перед Джебе снова был Чингисхан, великий кочевник и покоритель мира.

– Слушаю и повинуюсь!

Джебе с проворностью юного нукера вскочил в седло и дал знак начинать спуск.

Уже через сутки, то есть за один переход, передовой отряд Джебе-нойона раскинул походный шатер повелителя на мысе на северном берегу Иссык-Куля. Уже на закате, после прибытия Темуджина с основным отрядом во временной ставке запылали костры. Спешившись, Чингисхан не сразу вошёл в шатёр. Он любовался закатом и отметил, что горы – вечные стражники этого края. Войдя в шатёр сам, он пригласил войти и туда и Джебе.

– Ну, присаживайся, мой верный воин. Отведаем пищу вместе. Ты устал не меньше меня после такого перехода. Не легки эти горы, по которым ходят купцы с шелком.

– Усталость меня не тревожит, мой повелитель. Если прикажете, я готов пройти ещё десяток таких перевалов.

– Так уж и десяток? – добродушно усмехнулся Чингисхан. – Мы с тобой уже не молоды. Где те дни, когда мы могли три дня скакать без устали и появиться там, где нас никто не ждет?

Но в душе Чингисхан знал, что если он прикажет Джебе, воин пройдёт и больше десяти перевалов. Его преданность и дисциплина не раз были проверены за долгие годы ратных дел. Немного поразмыслив, пока Джебе устраивался рядом с ним, непобедимый продолжил:

– Не обижайся моей насмешке. Наверное, я смеюсь над собой. Старость настигает меня.

– Мой повелитель. Не говори так. Рано о старости думать.

– Не надо меня успокаивать. Мы, как и все остальные, являемся рабами времени. Ведь и ты стареешь. И твои глаза не так остры, как прежде, когда ты за сто шагов из лука попадал в серебряный дирхам. Скажи мне честно, ты чувствуешь старость?

– Может быть, это и правда, но моё сердце, которое истинно предано тебе, всё ещё молодо.

– Сердце, говоришь? Оно никогда не стареет. Ну, да ладно, приступим к трапезе. Не будем думать о времени, от него всё равно не скроешься.

Подали вареную баранину. Выбрав кусок пожирнее, Чингисхан передал его Джебе, который в почтении принял его обеими руками. Чингисхан взял себе другой кусок, и два ветерана бесконечных битв, умело орудуя небольшими ножами, стали неторопливо насыщаться. Трапеза сопровождалась кумысом. В шатёр вошел нукер с кувшином тёплой воды, и они так же степенно омыли руки. Ужин завершился, пришло время мудрости.

– Твое слово, мой верный Джебе. Давай поговорим о том, зачем мы проделали этот нелегкий путь. Вы нашли оракула? Где он сейчас?

Джебе не сразу ответил на вопрос Чингисхана. Повелитель почувствовал что-то неладное.

– Ты почему молчишь, вы его не нашли?

– Нашли.

– Так и что с ним?

– Мой повелитель. Прискорбная весть…

– Говори, не томи.

– Старец, которого мы искали, умер неделю назад, его уже похоронили.

– Как умер? – удивился Чингисхан. – Он не мог умереть.

– Увы, великий и непобедимый. Так случилась, и ничего не поделать. – После этих слов Джебе склонил голову, чтобы не смотреть в глаза повелителю.

– Ради неба, какой он тогда оракул, знающий тайну вечной жизни? Получается, всё – обман. И стоило нам тратить столько времени и сил, чтобы взглянуть на его могилу, – прошипел он со злостью. Глаза Чингисхана налились кровью.

– Почему ты сразу мне не сказал об этом? Мы здесь с тобой неспешно трапезничаем, а подлый старик покинул этот мир.

– Мне не хотелось портить ваш ужин, – ответил Джебе и замолчал. В такие минуты Чингисхану лучше было не перечить.

– Я сотру с лица земли все, что связано с этим самозванцем, – прошептал великий кочевник и, сжимая кулаки, вышел из шатра. За ним последовал Джебе и воины с факелами. Чингисхан подошел к озеру и, постояв с закрытыми глазами, в сердцах заговорил: