Эла Бо: Ларец

Старость меня дома не застанет…

–Рая, привет! Как дела? Ты где сейчас? Дома. А я вот уже на новом месте… Конечно шустрая… что есть, то есть… А ты когда соберешься? Когда увидимся? Ты смотри там, слишком не увлекайся домашними делами, а-то ненароком насиженное место корни пустит. Тогда все, конец… Как это что за конец? Перестанешь быстро бегать– старость догонит! Так что давай, подруга, пошевеливайся!

Хорошо, что позвонила. Мы с Раечкой как-то работали вместе. Вроде бабушка уже, но до чего ж заводная, веселая, компанейская. Скучаю я по ней. Может еще когда-нибудь встретимся. А пока вот так, как сегодня, перезваниваемся.

–Представляешь, Рая, куда я попала! На мой взгляд это вообще свалка. Вторсырье– оно и в Африке вторсырье. Здесь даже работают практически одни пенсионеры. Похоже я на этот раз угодила на свое, наверное уже Богом отпущенное мне, место. Кругом леса малопроходимые. Ближайшая цивилизация начинается в двадцати километрах отсюда. Так что буду я тут партизанить, может быть даже со временем привыкну к местной неустроенной жизни. Благо хоть не в окопах живем. А работа? Да ничего, какая мне разница где шваброй махать. Кстати, здесь и кладбище рядом. Ну, чего ты смеешься?! Удобно очень! Все, пока. Звони.

Любовь Георгиевна привела меня в подсобку, то есть она сама так сказала, что это мой рабочий кабинет. Я удивленно посмотрела на свою начальницу… Как в таких случаях говорят: « Да чтоб я так жил!»

–Любовь Георгиевна, а вы… точно привели меня куда надо? Ну… Я имею ввиду, что помещение для уборщиц обычно чуть меньше бывает… нет-нет, я ничего такого, то есть плохого не могу сказать… мне все нравится… А где швабра, веник и прочее… а-а… в углу стоит… Любовь Георгиевна, а мне точно вот здесь надо быть?

Еще вчера вечером, когда я устраивалась на новом месте, официантка Людочка, пышная кудрявая хохотушка, невероятно болтливая, но вроде не вредная, немного прояснила ситуацию. Поэтому я слегка, совсем чуть-чуть, засомневалась, так сказать, в адекватности… Как это там Людочка сказала… Ноги у начальницы непонятные: то ли размер разный, то ли редкий вид плоскостопия… И что на голову она такая же топтыжка. Заводится с полоборота, даже без бензина. Короче, надо просто привыкнуть, не обращать внимания, иначе дойдет до драки.

Ну вот, не успела к работе приступить, а начальство уже подозрительно поглядывает на меня, хмыкает недовольно. Когда же я молчать научусь?

–Тетя Нюра, я еще раз повторяю. Именно это помещение теперь будет вашим личным кабинетом.

–Так… а зачем мне кабинет? Да и не кабинет это вовсе…

–Раньше здесь была переговорная. Тетя Нюра, вы ведь взрослый человек. Давайте без вопросов. Единственное, что вы должны запомнить, это не трогать Ларец. Видите, вон тот, что на столе стоит? Не открывайте, не трогайте, не подходите даже. Так уж получилось, тетя Нюра. Ларец этот немного странный. А люди всегда пугаются неизвестного. Пошли всякие слухи. Никто не желает даже заходить в эту комнату, поэтому и решено было отдать ее уборщице. Мне кажется, что вы достаточно благоразумный человек, не станете бояться глупых страшилок. Просто работайте и все. Коллектив у нас хороший. Никто вас здесь не обидит. Ну, давайте, осваивайтесь, а я пойду. Дела, знаете ли.

–Добрый вечер, Нюра. Да не пугайтесь вы. Я на автобус опоздал. Стервец этот неизвестно по какому расписанию ходит. Придется в офисе ночевать. Войти можно?

Я посторонилась, жестом пригласила войти. Хотя и удивлена была выше крыши.

–Вы, Нюра, не беспокойтесь. Я не создам вам проблем. Я в кабинете устроюсь. Мне не в первой. Но пока спать-то еще рано. Вот… решил заглянуть к вам на огонек. Кстати, может на ты перейдем. Меня Петр Леонидович зовут. Я из отдела снабжения.

–Ну… я знаю вас… только как зовут не знала. Вы…то есть ты.... располагайся. Я сейчас чай поставлю.

–Ах, Нюра, хлопотунья ты наша! У меня кое-что получше есть. Вот, винцо неплохое. Давно уже стоит. Ну, как? Давай за знакомство.

Я засмеялась.

–Полагаю, автобус ты зря ругал. Что ж, давай познакомимся.

Что тут скажешь? Видела я его не раз. Не знала только как зовут. Седой мужчина, солидно полноватый. Может поэтому и добродушный такой. Не люблю я худых. Почему-то злые они все. То, что он одинокий– так это сразу видать. Вроде одет прилично, работает, хозяйство у него, а все равно неухоженный какой-то. Женщина это сразу заметит. В таком возрасте нельзя мужчине жить одному. Не полезно это для него. Вскоре расслабился Петр Леонидович, галстук приспустил, пуговицу верхнюю расстегнул на рубашке. Расскраснелся от вина. Захотелось ему пооткровенничать.