Виталий Новиков - Grafоман

Графоман.

Роман.

1 глава.

Иван Голицын проснулся в восемь часов утра. Голова была разбита, как следствие вечного невысыпания. Уснуть удалось с великим трудом в четвёртом часу ночи. Его опять начала мучить бессонница, больше недели назад. Заснуть не помогали даже таблетки. Плохие таблетки. Чтобы получить хорошие таблетки, нужно идти к психиатру, а это чревато. Психиатр может поставить психиатрический диагноз, и тогда прощай работа.

Ему было сорок лет. Он был крепко сложен. Мужественными чертами лица он был похож на охотника, первопроходца, пирата. Красивым его нельзя было назвать. Глаза у него были тёмно-карие, взгляд непонятный, загадочный.

В полусонном состоянии Иван валялся до половины десятого, пока не пикнуло сообщение на мобильном телефоне. Иван взял телефон с тумбочки. Пришло сообщение от Лары. Иван прочитал: «Я тебя люблю». Подумав три минуты, он написал ответ: «Спасибо».

Кое-как встав с кровати, Иван прошёл на кухню приготовил себе кофе и сделал бутерброды.

У него был выходной день. Как его провести Иван ещё не придумал. Вечером можно сходить в парк или в кино.

Была среда четвёртое июля две тысяча двенадцатого года. Жил Иван в Москве.

В половине двенадцатого зазвонил городской телефон. Иван взял трубку:

– Да.

– Привет, Иван, это Иннокентий тебя беспокоит.

– Здорово.

– Нужна твоя помощь.

– Что-то серьёзное?

– Да. Надо встретиться, поговорить.

– Где?

– Можно в парке часа в три.

– Считай, что договорились.

Иннокентий Черноглазов работал редактором в крупном книжном издательстве. Это был сухой худощавый мужчина пятидесяти семи лет. Иннокентий носил очки с большими стёклами и любил одевать старомодные рубашки в клетку. У него было заострённое птичье лицо и всклоченные русые волосы с обильной проседью. Когда-то Иннокентий и Иван жили в одном дворе, и Иван дружил немного с младшим братом Иннокентия Владимиром, который умер три года назад от передозировки наркотиков. Иван помогал четыре года назад Иннокентию устроить в академию МВД племянника Никиту, сына Владимира. Никита был редкостный лентяй и балбес. Год назад его выгнали из академии.

Иван сидел на скамейке в парке, чуть закинув голову назад. Он был в красной рубашке с коротким рукавом и джинсовых шортах. Глаза скрывали модные солнцезащитные очки.

– Привет. – Подошёл Иннокентий, одетый в старомодную рубашку с длинным рукавом в синюю и голубую клетку и потёртые джинсы.

– Здорово. Сколько лет, сколько зим?

– Рад тебя видеть.

Иннокентий сел рядом с Иваном.

– Что за дело? – поинтересовался пренебрежительным тоном Иван.

– Нужно найти человека.

– Родственник?

– Нет. Писатель.

– Для этого родственники есть. Пусть подают заявление о пропаже. И потом наверняка по телевидению буду объявлять о поиске.

– Тут дело такое необычное.

– Издательство должно ему денег?

– Не совсем так. Мы бы заплатили, да его нужно ещё найти. Это необычный писатель. Графоман. Вернее его раньше считали графоманом.

– А он оказался гением.

– Ну, гений не гений, тем не менее, есть желание издать его книги.

– Много книг?

– Двадцать шесть романов.

– Неплохая производительность труда.

– Да.

– Так что ж, давай адрес, я найду его.

– В том то всё и дело, что нет ни адреса его, ни паспортных данных. Мы не знаем даже, сколько ему лет.

– Такое бывает в наше время?

– Вот, случилось. Понимаешь, все его рукописи толком не читали и складывали в шкаф, а потом главред прочитал один роман, потом другой и ему понравилось, говорит из этого можно сделать хорошую серию. Искали авторов, которые много книг написали, так и докопались до этого графомана.

– Правда, интересно пишет?

– Хорошо пишет.

– Как же ты пропустил такую звезду?

– Не я читал его рукописи.

– А датировка последней рукописи есть?

– Точной нет. Примерно шестой год.

– Ого.

– Вот так.

– Как же его данных не осталось? Наверняка авторы оставляют номера своих телефонов на рукописях.

– Данные возможно были где-то, но мы ничего не нашли.

– Иннокентий, в таком случае человека найти будет очень тяжело. Шестой год. Ты подумай, шесть лет прошло. Этого графомана, может быть, уже нет в живых. Сколько трупов находят по всей России каждый день; и заметь, не каждый удаётся опознать. Потом тела этих несчастных сжигают в морге в крематории или хоронят в братских могилах. Сколько людей пропавших, никому не нужных, которых никто не ищет или ищет, но не может найти? Это очень трудное дело.