Эдгар Грант - Тандем. Неестественный обзор

- Нет. Боюсь, этого не могут делать даже Высшие.

- Тогда, что это? - Коэн в некотором замешательстве пытался разобраться в своих чувствах.

- Это? Это совесть, господин президент, - совсем по-доброму улыбнулся с экрана Алекс. - Простая человеческая совесть.

Эгейское море., остров Иос.

30 декабря 2038 года .

Этот русский понравился Россу c первых же минут знакомства. Несмотря на отточенные манеры, больше подходящие для дипломата высокого уровня и довольно интеллигентный вид, никак не вяжущийся с не по погоде легким летним камуфляжем, чувствовалось, что за плечами у него долгая и полная опасных приключений жизнь. Об этом безошибочно говорили его глаза - спокойные, полные уверенности, достоинства и осознания собственной силы. Это были глаза профессионала не раз отнимавшего и оставлявшего другим людям жизнь, глаза человека, часто принимавшего критические решения от которых зависели судьбы многих людей. Несмотря на некоторую расслабленность и вальяжность, его движения были экономными и четко выверенными, постоянно выводящими его тело в положение, из которого оно, как мощная сжатая пружина, могло мгновенно развернуться и нанести смертельный удар. И все это было для него совершенно естественным, а, самое главное, становилось вполне естественным для всех окружавших людей, которые через несколько минут общения переставали замечать эти очевидные детали. Для всех, но не для Мэтью Росса, чувствовавшего в русском равного себе противника и по опыту, и по знаниям, и по умению, во что бы то ни стало, добиваться своих целей. Иногда ему даже казалось, что он уже знал этого человека. Может быть, не лично, может, просто видел его досье, а может и схлестывался с ним в заочной схватке на своей прежней должности директора Управления контрразведки ЦРУ.

Пробивать спеца такого уровня по базам данных было бессмысленно. Фамилия, скорее всего не значила ничего, таких в России были миллионы. А внешность... Даже Росс с его наметанным на такие вещи взглядом не сразу нашел на лице нового знакомого почти невидимые следы скальпеля. Причем это была не простая пластика, а сложная морфологическая хирургия, меняющая костный рисунок лицевой части черепа и делающая невозможным биометрическую идентификацию по прежним параметрам. Поэтому не было ничего удивительного, когда на его запрос в почти забытый сегодня, Центр хранения и анализа биометрических данных пришел ответ о том, что есть только одно прямое совпадение. Следующий уровень схожести выдавал более трех с половиной миллионов кандидатов по всему миру, из которых никто не проходил, не был замечен и не участвовал в сколь-нибудь подозрительных действиях.

Бегло просмотрев биометрическую справку, Росс с довольной внутренней улыбкой вернул ее на стол. Русский прибыл сюда под именем Александр Смольный, но даже не связанный со спецслужбами человек, просто следящий за событиями в России, без труда мог узнать в нем главу Администрации президента Александра Смирнова, наспех закамуфлированного недавно отросшими усиками и аккуратной испанской бородкой, придававшей лицу такой интеллигентный профессорский вид.

"Что ж, посмотрим, какой ты в деле, мистер Смирнов", - подумал Росс, просматривая переданный ему список сил и средств задействованных в операции с российской стороны. Четыре разведывательных спутника, орбитальный беспилотник, два самолета радиоразведки и радиоэлектронной борьбы, четыре усиленные группы элитного спецназа. Американские активы были сравнимы с российскими. Авианосная группа, якобы возвращающаяся по большому кругу из Атлантики в Штаты через Индийский океан, потому что базы ВМФ на восточном побережье все еще не восстановлены после цунами. Два десятка ударных и разведывательных беспилотников переброшенных на законсервированные военные аэродромы на четырех континентах. И двести лучших бойцов отобранных из "Морских котиков", "Дельты" и "Рейнджеров", плюс вертолеты, транспортные и разведывательные самолеты, и куча народу, осуществляющего всякого рода поддержку. А еще возможность воспользоваться ударной мощью подводных лодок Росси и США, в случае, если что-то пойдет не так.

А пойти не так в операции такого уровня могло все, что угодно.

Действия разворачивались практически по всему миру. Цели были разбросаны, от Аляски до забытого богом Мадагаскара, расположение которого Росс так и не мог вспомнить, пока не посмотрел на карту. Сами объекты были не очень сложны для захвата, за исключением того, что они наверняка были оборудованы системами самоуничтожения, чтобы смертельно опасная хрень, которая там разрабатывается, не попала в чужие руки. Сложной была сама задача, захватить объекты без потерь, работающих на них ученых и порчи оборудования. Для этого яйцеголовых надо было изъять в ночное время, когда они мирно спят дома в постельках. В это же время надо штурмовать и лаборатории. А скоординировать это по времени было довольно сложно из-за разницы часовых поясов. Одна цель вообще была довольно необычной - конференция ученых на одном из островов в Эгейском море. И тоже - никого из участников по возможности не мять, ко всем относится с уважением и все такое. Была, правда и одна военная цель высшего уровня защиты Командный центр Сил стратегического сдерживания ООН, укрытый в горах Швейцарии. Там засела одна ооновская шишка, заварившая всю эту кашу. Судя по разведданным к нему и в обычное время подобраться было невозможно, не то что штурмовать. А сейчас объект был переведен на военное положение, весь личный состав находился внутри глубоких бункеров устроенных в скальных массивах, и явно был полностью готов к обороне. Кроме того, Дюваль держал руку на ядерной кнопке и никто не сомневался, что он жестко ответит на любую попытку штурма. Единственной возможностью нейтрализовать Центр, по общему мнению, был бы ядерный удар боевым блоком большой мощности или "цепной" удар* (*Цепной ядерный удар, - удар в котором несколько боевых блоков бьют в одно место с разницей в 2-3 минуты. Используется для поражения особо защищенных подземных объектов) несколькими стандартными боеголовками, но, похоже, этот вариант оставили на самый крайний случай.