Виктор Пимкин - Периферия. Роман

Постепенно Васька втянулся в солдатскую службу, и у него появилось время, и он стал внимательно присматриваться ко всем сослуживцам, но особенно присматривался к начальству. Он хотел знать, кто за кем стоит и насколько они зависимы друг от друга, а пока надо сжать зубы и делать все так добросовестно, чтобы все командиры согласились оставить в роте до конца его службы.

Каждое утро на подъеме, на всех построениях он был в числе первых, в его вольерах всегда поддерживалась чистота и полный порядок, да такой, что главный ветеринар ставил его всем в пример. Его усердие не осталось незамеченным. После окончания учебы его оставили в отдельной роте в качестве инструктора. Теперь он уже учил прибывающую зеленую молодежь, всем солдатским премудростям.

Срочная служба подходила к концу. Васька вдруг понял, что ему выгоднее оставаться в армии и дальше. Написал рапорт на сверхсрочную службу. Командир роты дал на это согласие, написал представление, теперь осталось только дождаться, когда придет приказ из штаба армии.

Конечно, Кошак уже строил планы на будущее, и вдруг такой прокол, который даже новичку простить нельзя было. Его собака ощенилась, а он даже не знал, с кем она спуталась. Просто повезло, что последние месяцы ему была предоставлена полная самостоятельность, поэтому больше занимался своими делами, расслабился, проглядел вязку и не увидел, какие изменения с ней происходят. Но и тут ему повезло, последние месяцы собаку не привлекали, ни к каким мероприятиям и она проводила все это время в вольере, поэтому и коллеги тоже не заметили его оплошность.

А ведь знал. С первых дней службы в учебной роте им твердили, что незапланированная вязка служебных собак и как следствие, неплановая беременность сук категорически не допускается, виновному грозило суровое дисциплинарное наказание.

Ночью с полей дул холодный, свежий ветер, на небе ни облачка, только одни звезды, да полная луна, освещавшая все окрестности, почти как днем. Васька продолжал стоять берегу и смотреть на это народившее чудо и думал, как с ним поступить. С одной стороны надо бы оставить в живых такой отличный редкий экземпляр, а с другой – устанешь всем объяснять, как у твоей суки появились не плановые щенки. Так что оставалось последнее – не посвящая никого, немедленно избавиться от приплода и проблема сама по себе исчезнет.

Приготовился совершить свой последний бросок, как вдруг земля, подмытая вешними водами, зашаталась под ним, и он оказался в холодной мартовской воде. Васька даже не почувствовал, как разжалась его рука и не понял, куда делся щенок. Выйдя на берег, первым делом стал высматривать в воде своего купальщика, а когда не нашел, то посчитал, что дело сделано и сразу успокоился. Быстро затрусил в свою казарму, и там быстро переоделся в сухое белье.

Спаситель

Оказавшись в воде, щенок стал уходить под воду все глубже и глубже. Он не понимал, что с ним происходит, вода проникала в его тельце через ушки, ноздри, пасть и ему показалось, что это все, это и есть конец, но жажда жизни победила. Лапки сами интенсивно заработали и вытащили его тело на поверхность. Глоток свежего воздуха дал ему возможность продолжить борьбу за свое выживание и спасение. Оказавшись на поверхности, он сразу почувствовал, что рядом также барахтается его враг, от которого надо держаться подальше.

От страха лапки стали работать все сильнее и сильнее. Река не стала терзать младенца, сначала помогла ему отплыть подальше, а потом подтащила прямо к самому берегу и там укрыла в густых зарослях ивняка. Кое-как, зацепившись за прутики, щенок, наконец, смог отдышаться, а затем каким-то чутьем догадался, что надо затаиться и вести себя тихо, враг был еще рядом.

Густая ночь окутала землю, луна пошла на закат, да и звезды тащить за собой не забывала, кругом тишина, только шелест реки нарушал спокойствие. В этом году пришла ранняя весна.

И полу суток не прошло с момента появления его на белый свет, а столько событий произошло за это короткое время. Малыш лежал в зарослях ивняка, его измученное тельце трясла и била лихорадка. Усталость наваливалась на него со всей силой, он проваливался куда-то, потом возвращался к жизни, прислушивался к тишине, и опять все повторялось снова и снова. Но с каждым разом возвращаться к жизни стало тяжелее, холод все сильнее сковывал его, лишало воли, и жизнь постепенно покидала его. Последние капли слез выдавливались из его слепых глаз. Собрав какие-то силы, щенок издал последний прощальный крик. В нем звучало горе и отчаяние, обида и безысходность, а в конце, все-таки была надежда.