Руслан Камалов - По эту сторону неба. Непростая книга для взрослых

Толстяк затянулся и тщательно скомкал окурок в пепельнице

– Просто каждый делает то, что умеет лучше всего, согласитесь? – продолжал он, выпуская дым между слов – Вот вы, например, Гросс. Вы – первоклассный военный, вы стратег, знаток оружия. В этом Вам нет равных, Вы лучший! И не спорьте со мной. Вы из тех людей, которые способны совершать исторические поступки, судьбоносные. Не кичась, без напускного. В вас есть отчаянная смелость и харизма. Решительность. Хладнокровие. И это, поверьте мне, от Бога. Он как будто сам судьбоносно вложил в Вашу руку оружие, наделив вас особенной силой. Я, при всем своем желании, не смогу сравниться с Вами в этом.

Дон взял пустой бокал, встал и пройдя к столу плеснул себе еще вина.

– Но, – сказал он, назидательно подняв указательный палец, – но если дело касается политики, то, давайте будем откровенны, здесь перевес на моей стороне. И это правильно. Друг мой, зачем вам лезть в это, дермишко? Политика честолюбива, двулична и лицемерна, поэтому ей уготовано властвовать. Это самодур, это взбалмошная императрица, которой законы не указ. Даже честно победив все битвы в отдельно взятой войне, вы можете проиграть в эндшпиле правильно поставленной политике, потому что в современном мире это самое изощренное оружие. И этой Пиковой Даме нужен кнут. Указующий, беспощадный. Без вашего могущества Гросс политика лишена, пожалуй, самого главного – праведности. Не понимаете? Я поясню. Только страдающий народ способен на библейские подвиги. Без этого он превращается в бездушный скот.

Дон встал и подошел к окну

– Гросс, посмотрите в окно, вон туда. – он указал сквозь стекло бокалом, рубиновая жидкость закачалась внутри – Все эти люди, смотрите, вон. Да разве они сейчас способны на самопожертвование? Нет! Зачем им это? Да они даже монету пожалеют бедняку бросить. А все потому, что они забыли о настоящих лишениях и страданиях. Благополучие превращает людей в бездушных свиней, Гросс! А значит сила, грубая сила, несет в себе благость. Она будит в людях их человечность. Понимаете меня?

Дон вдруг скривился в лице

– Боже как я ненавижу жесткие воротники, – вдруг сказал он, расслабляя узел шарфа, – была бы моя воля, я ходил бы тут в шортах. Но, увы, требования едины для всех.

Гросс почувствовал, как затекла спина, он откинулся на спинку.

– К делу, – коротко сказал Полковник, – зачем я здесь?

Толстяк сделал безразличное лицо

– мм не буду юлить… мне нужен, как бы это сказать… управляемый хаос, – сказал он неопределенно, но с отчеканенным холодом, – увы, я не могу сказать больше. Вы знаете, сколько ушей может быть в этой комнате? Даже я не знаю

Гросс нахмурился.

– обернитесь, – сказал ему Дон, – на столе два конверта.

Полковник повернул голову: На столе лежали белые конверты без надписей.

– Левый – в нем зафиксирована сумма, которую Вы получите за участие в мероприятии. Правый – описание задачи.

После этих слов, Дон замолчал, поднял бокал и начал внимательно следить за действиями Гросса. Тот, помедлив секунду, протянул руку к левому конверту, вытащил сложенный лист бумаги. Его бровь удивленно изогнулась

– мне нравится Ваш подход, Полковник. Сначала деньги. Бизнес и ничего личного. Будьте спокойны – сумма верна, думаю, она убедительно говорит о серьезности второго конверта.

Гросс не ответил. Судя по сумме, в другом конверте лежит билет в один конец. Это его не пугало. Его скорее злило, то, что он сейчас марионетка. Дон следит за его искушением: «Ты волен встать и уйти, – говорил он насмешливым взглядом, – ты же свободный человек, не так ли? Ты сам можешь принимать решения».

Между тем, Полковник знал, что Дон по-своему боится, что он поступит именно так. И уйти сейчас было бы своего рода наслаждением. Просто увидеть, как этот хлыщ в жеманном шарфе, растеряно пытается найти изящные слова, чтобы его удержать. Толстяк это и сам понимал. И это рождало в нем интригу. Но он льстил себе, что гениально срежиссировал ситуацию, настолько тонко, что предвосхищает развитие событий. В любом случае, у Дона, скорее всего, уже был план «Б» и на это развитие событий.

Полковник подумал о том, что при любом развитии событий он должен узнать, что в правом конверте. И ловушка это или нет – ему все равно.

Гросс медленно открыл конверт, неторопливо достал лист.

Он читал и с каждой строкой его лицо становилось все серьезнее. Наконец, он отложил лист. Потом снова взял его, и снова пробежался глазами. Закончив, он скомкал бумагу. Лицо его было слегка растеряно. Толстяк фамильярно бросил ему зажигалку. Полковник чиркнул и поднес пламя.