Вадим Крюк - Игра в Богов

Виктор вызвал скорую помощь и полицию. Пока они ехали он долго стоял в оцепенении и не знал, что делать.

– Что же он хотел сообщить? -подумал Виктор, подходя ближе к столу.

Все документы были разбросаны по комнате в беспорядочном хаосе.

Это не похоже на то, чем кажется. Он не мог этого сделать. Зачем было всё ломать и разбрасывать?, – подумал Виктор.

Виктор смотрел на весь этот бардак в надежде ухватиться хоть за что-нибудь, что могло бы ему дать ответы. Очевидно, что то, что было расшифровано Сергеем, убийцы прихватили с собой. Вдруг он увидел чернеющий краешек книжечки, которую уже где-то видел. Это был дневник Сергея, который он брал с собой в путешествия. Виктор вспомнил, что его друг имел привычку записывать свои мысли. Он быстро поднял дневник и спрятал его себе во внутренний карман пиджака. Также он увидел несколько помятых листов, вырванных из дневника. Их он тоже взял себе.

– Я должен разобраться, что же здесь произошло. Как бы то ни было, но это точно связано с тем, что Серёжа хотел мне сообщить, – подумал Виктор.

Вдруг послышался резкий стук в дверь…

Совсем недавно Виктор вернулся из длительного путешествия по Ирану, Перу, Турции, Тибету, Египту, Китаю, Индии и другим странам. Отправлялся в путешествие он, движимый желанием познать какую-то великую тайну, которая, по его мнению, должна была быть где-то вдали в тайных произведениях культуры или где-то там ещё. Он искал, путешествовал, познавал культуры, но ясности в жизни это ему совершенно не принесло. Кругозор его, конечно, расширился и он стал разбираться в психологии культур, в искусстве, но найти что-либо, не входящее в рамки привычного, ему сначала не удавалось. С другой стороны, он, конечно, понимал, что символичность любого произведения культуры зависит исключительно от самого человека и ограничивается его способностью видеть эти символы, то есть опытом. Он прекрасно помнил эту избитую, упоминаемую практичеки во всех книгах по философии и психологии фразу, которая сводилась к такому тезису: «Все тайны сокрыты внутри человека и только в себе следует искать все смыслы и царствие божье и мудрость и всё остальное». Но тем не менее после долгих скитаний по просторам своей души и пространствам книжных и других культурных символов в сочетании с познанием действительности другими способами с применением средств изменения состояния сознания он всё таки по какой-то неведомой причине чувствовал, что есть какая-то тайна, которая находится и не в мире материальном, но и не в идейном мире мысли. И путешествия были надеждой на то, что не сами по себе памятники культуры дадут мудрость, но, возможно, они толкнут его на какой-то иной, ещё не знакомый никому путь, который будет возможен благодаря его особому мысленному опыту. И он искал, познавал, экспериментировал… Но всё это лишь только привело к разброду мыслей. Он видел, что чем больше он углубляется в познание и философствование, тем больше он отдаляется от мира материального, и наоборот: углубление в область воспроизведения материальных средств делало его мышление совершенно поверхностным. Он понимал, что мир не может ограничиться только потреблением благ и получением различных удовольствий. У него было смутное представление о своей миссии жизни, которая состояла в том, чтобы помогать людям. Именно этот мотив, с момента его обретения в двадцать четыре года, толкал его сначала на поиск работы, где он может приносить пользу; потом на участие в различных авантюрных проектах и далее организацию собственного бизнеса; затем на занятие преподавательской деятельностью в виде проведения тренингов по саморазвитию и другим психологическим аспектам. Параллельно он пришёл к увлечению политической деятельностью сначала в системе, но потом и вне её в рамках различных оппозиционных и радикально-оппозиционных движений. Виктор в отношении ко многому был циничен. Он с лёгкостью отвергал то, что ненавидел, а таковым было множество общепринятых ритуалов и религии в том числе. И при всём своём бунтарском отношении ко многим вещам он так и не нашёл того, чему готов был посвятить себя и полюбить. Во многом оттого он и относился ко всему так, будто ничто не заслуживает к себе серьёзного отношения. Эта мятежность в характере, вероятно, была откликом на строгое воспитание в детстве. Все эти тенденции в характере и неспособность увидеть смысл в чём-то уже созданном толкнули Виктора на организацию политико-философско-религиозного кружка, где собирались единомышленники и полемизировали, искали новые пути, идеи.