Валерий Лобков - Воительница Ольга. Книга третья

Наутро, желающих покинуть сухую обитель и вновь карабкаться вверх под непрекращающимся грязевым дождем – не нашлось ни одного. На общем сходе порешили: остаться в пещере до лучших времен. До тех пор, пока не прекратится дождь и хворые не наберутся сил. Тем более что летучих мышей, а значит пищи, в горе было предостаточно, а значит голод, отныне, им не грозил.

Тяжко обживались на новом месте, а когда добыли огонь, выяснилось, что из пещеры, в разные стороны уходят многочисленные ходы – ответвления. Куда они ведут, знать было интересно, но идти по ним было боязно. А вдруг заплутаешь в темноте и назад дорогу не найдешь?

В хлопотах минуло две луны. Тем временем, черный дождь превратился в серый, но переставать вовсе не собирался. Море вышло из берегов и его волны плескались уже у подножья гор.

К темноте стали привыкать, она больше никого не пугала. Более того: когда не горели костры, очи стали различать окружение, и темень перестала быть теменью.

Попытки разведать ответвления оказались успешными: в них обнаружили длинных, в три пяди и более – бледных, толстых червей, огромных сороконожек и мокриц, величиной с мужскую длань. С едой стало лучше. Мясо летучих мышей, стало уже приедаться. В местах, где через каменную толщу пробивались грунтовые воды, женщины обнаружили мелкие грибы и белые коренья неизвестных растений. Жить стало еще веселей!

В середине третьей луны, дождь, наконец, прекратился, но лохматые, черные тучи не позволяли светилу взглянуть на землю. К тому времени, покинуть сухую и теплую пещеру, уже не помышлял никто. А зачем?

Пища есть, пусть и не такая приятная, как в былые времена. Дрова для костров, из леска, который произрастал на пол – версты ниже их пещеры, уже давно носить приспособились. Воды – в избытке! Хворых соплеменников, почти не осталось: некоторые померли, а остальные пошли на поправку. По примерным подсчетам, ныне род насчитывал не более тридцати пяти сотен человек. Из них, еще полноценных мужчин – не более девяти сотен. Самых смелых и сильных из них, отрядили на разведку ходов – ответвлений. Вскоре выяснили, что некоторые из них рано или поздно выходят к белому свету, но большинство ведут вниз, в никому неведомые, подземные глубины.

Часть из них, были проложены самой матушкой природой: это были русла давно высохших рек и ручьев некогда протекавших под поверхностью, и разломы, возникшие при трясениях земли. Но все они, позднее, познали работу человеческих рук. Некоторые же, были пробиты и проложены людом, от начала и до самого конца, которого новоселы пока не достигли. Кем были эти неизвестные подземные проходчики, когда они великую работу исполняли – неведомо.

Да над этим особо и не задумывались: мысленно восхищались их трудом и благодарили за такой подарок, спасший жизнь целого племени.

Так началась ее новая жизнь! Жизнь неведомая, никем из живущих ныне еще не опробованная. Полная опасностей, тайн и загадок. Жизнь – в кромешной темноте, без ласковых лучей небесного светила.

Освоение подземного мира шло медленно, со многими человеческими жертвами и заняло не одну сотню лет. Оказалось, что этот мир имеет много преимуществ, перед прошлой, поднебесной обителью.

Постепенно были забыты проливные дожди, морозы, ураганы с грозами, несущие неисчислимые беды и страдания поднебесным жителям. Оказалось, что передвигаться под землей, намного проще, быстрее и безопасней, чем по поверхности. Земля, внутри, походила на знаменитый овечий сыр, какой делали только в Муранском княжестве, и в котором дырок было больше, чем самого сыра.

Подземные ходы густо опоясали землю: они, то расходились, то сходились, переплетались между собой и разбегались, чтобы вновь встретиться за сотни верст от того места.

Только через многие лета, бывшие новоселы, смогли частично разобраться в их хитросплетениях, что дало им возможность, добираться до нужных мест, за сотни и тысячи верст, в совсем короткие сроки. Тем боле, что рост подземных жителей – значительно уменьшился.

Внутри земля оказалась очень богата. Множество золотых жил и россыпей самоцветных камней открылись нынешним переселенцам, но к их собственному удивлению набивать карманы золотыми самородками и загребать самоцветы шапками, они не спешили. Что с ними делать? В темноте, блеск золота и сверкание драгоценных камней – никто не видит и никто не ценит! А тогда для чего тяжесть лишнюю на себе таскать?

Постепенно, жизнь вернулась в наезженную колею, и приобрела почти прежний смысл. Время шло, менялись поколения и все реже и реже воспоминания о прежнем бытии возникали в общих разговорах соплеменников. Возвращаться к старой жизни, никто не мечтал.