Олег Кожевников - Государь

Когда я увидел генерала Алексеева, мне вспомнились и слова великого князя Николая Николаевича (бывшего главнокомандующего) об этом генерале, теперешнем начальнике штаба. «Бывало, что ни спросишь у офицеров штаба, либо не знают, либо знают что-то, а теперь на все вопросы – точный ответ. Все знает, сколько на фронте штыков, сколько снарядов, сколько в запасе орудий и ружей, продовольствия и одежды. Все рассчитано, предусмотрено… Будешь весел, поговоривши с таким человеком». Через несколько минут я убедился в справедливости слов Николая Николаевича. Генерал Алексеев действительно был профессионален, точен и в своих расчетах учитывал даже незначительные факты. А начал он докладывать нам о ситуации, складывающейся на Юго-Западном фронте. И свои предложения о помощи армиям генерала Брусилова.

Если прямо сказать, появление генерала Алексеева меня слегка напрягло. А когда он, разложив карту, начал свой доклад, это совсем привело меня в расстроенные чувства. Еще бы, начальник штаба ставки распинается перед командиром корпуса. Это возможно только в одном случае – если Николай II готовит из меня себе замену. Может быть, он уже решил уйти в сторону, а меня хочет выдвинуть на передовую. И все разговоры о долге монарха не более чем подготовка переложить именно на своего брата эту чертову корону. Я не психотерапевт, укрепляющий дух Николая II, а являюсь просто-напросто сосунком перед монстром дворцовых интриг. Не зря же в бумагах Бунда было написано: «Характер российского монарха представляет загадку даже для постоянно общавшихся с ним государственных деятелей». В моей голове сначала раздался вопль Мишки, который никогда не занимал ответственных постов: «Нет, нельзя, я не хочу быть царем!» А затем суровый голос сержанта (второй моей сущности) язвительно заметил: «А куда ты, мать твою, денешься с этой подводной лодки? Если прижмет, то как миленький будешь “самодержавить” и никуда от этого не денешься».

Вся эта буря в голове стихла лишь после того, как Николай II сказал, обращаясь ко мне:

– Вот видишь, наступление Брусилова совсем выдохлось. Ковель как был австрийский, так и остался. На помощь австрийцам начали подходить германские части. Положение Юго-Западного фронта начинает ухудшаться. Ты думаешь, почему Михаил Васильевич все это рассказывает при тебе? Не только из-за того, что ты направляешься в свой корпус и вскоре непосредственно окажешься в боевых порядках Юго-Западного фронта. Знание стратегического положения в масштабах всего театра военных действий не обязательно для командира корпуса. А вот для командующего кавалерией всей армии это необходимо. Я принял решение назначить великого князя Михаила Александровича генерал-инспектором кавалерии.

Наверное, мое лицо выразило крайнюю степень удивления, так как Николай II, разъясняя свои слова, добавил:

– Так нужно для государства Российского. Ты стал в последнее время популярен среди нижних чинов и офицеров. А как ты знаешь, боеспособность частей падает. И уже не за каждым офицером солдаты пойдут в бой. А твоим распоряжениям люди будут подчиняться. Мы обязаны хотя бы наши мобильные части сделать управляемыми и боеспособными.

У меня автоматически вырвалось:

– А как же мой корпус? Да и вообще я не способен к штабной работе. А генерал-инспектор должен находиться в ставке и отсюда координировать и инспектировать действия кавалерии. Сейчас, когда австрийцы и германцы начали контратаковать, я просто обязан находиться в своем корпусе.

– Вот и договорились! Ты поедешь в свой корпус и примешь участие в отражении контратак, а когда противник выдохнется, вернешься в ставку и займешься всей кавалерией. Через месяц я тебя жду. Думаю, к этому времени и противник успокоится, и ты подберешь вместо себя командира Второго кавалерийского корпуса.

После того что я испытал, когда подумал, что Николай II хочет передать Михаилу Александровичу корону, присвоение мне звания генерал-инспектора совершенно не пугало. Тем более император обещает это сделать только через месяц. За это время я должен успеть подобрать людей для силовой составляющей нашего с Кацем плана. А то, что я стану командующим всей кавалерией, то это открывает огромное окно возможностей, перебрасывать части в любое место, и даже в столицу Российской империи. Эта мысль в доли секунды пронеслась в голове, и я, вытянувшись прямо около стола, где мы рассматривали карту, гаркнул, как когда-то, будучи сержантом: