Пётр Безруких - Контракт на два дня. Трилогия. Книга первая. Солдаты другой страны

– Да, мы бы и дивизию насобирали, если бы время было. У вас тут много чего бесхозного сейчас на дороге валяется.

– Ну, молодцы ребята! – ответил им генерал-майор, а Звягинцеву сказал: – Тимофей, разберись!

– Так точно, товарищ генерал-майор! – отчеканил Звягинцев.

Лёша с Тимофеем вышли из штаба. На улице собралась толпа из военнослужащих и местного населения, все глазели на технику, оружие и ребят. Связисты стояли около машин, курили и отбивались от назойливых вопросов.

– Это ещё что за митинг! – грозно заорал Тимофей на всю деревню. – А ну-ка всем разойтись!

Толпа неохотно стала расходиться. Лёша подозвал командира третьей роты лейтенанта Олега Усольцева и назначил его дежурным, представил Тимофея и отдал распоряжение: нкгбшников, раненых и детей сдать Тимофею на руки; с артиллеристов снять приборы, отцепить машины с орудиями от КамАЗов и тоже сдать Тимофею; танкистов с танками взять с собой; всей колонне ехать на базу и там обустраиваться, а разведчикам вернуться на одном автомобиле за ними через два часа.

Олег с Тимофеем отправились выполнять распоряжение, а Лёша вернулся в штаб. Денис сидел и беседовал с генерал-майором. На столе стояли два пустых стакана и один полный доверху, а на тарелке лежала закуска. Лёша поставил автомат в угол, рядом с автоматом Дениса, снял перчатки, отсоединил кабель и снял каску.

– Присаживайся! Мы тут уже беседуем, – проговорил генерал-майор, дожёвывая огурец. – На-ка, хвати грамм двести с дороги!

Он показал Лёше на налитый до краёв стакан водки, а сам достал из-под стола ещё одну бутылку. Открыл её, налил по стакану себе и Денису и предложил:

– Ну давайте, мужики, за победу!

Они чокнулись и выпили залпом. Лёша почувствовал, как тепло медленно растекается по уставшему телу, а напряжение последних дней начинает отступать. Лёша и Денис повеселели. Разговорились…

Через два часа за ними приехали разведчики. Генерал-майор отпустил их отдохнуть до вечера. На 22:00 назначил совещание. До базы доехали быстро. Она находилась в большом лесу. С одной стороны леса проходила дорога, а с другой протекала небольшая речка. Батальон обустраивался, занимаясь маскировкой. Успели установить связь и развернули палатки. Ребята зашли в палатку, разделись догола, взяли мыло и пошли на речку. Тело болело и ныло. Четверо суток таскать на себе двадцать килограммов «Ратника» очень тяжело.

День стоял жаркий. Вода в речке оказалась тёплая, а течение слабое. Они переплыли на другой берег и легли на песке под тёплыми лучами солнца. У Дениса в паху справа виднелся большой свежий шрам, явно от огнестрельного ранения. Лёша спросил:

– Где это тебя так?

– В Польше в тридцать девятом… Друг Курт меня с нейтральной полосы на себе тащил и погиб… А я чуть не сдох, спасибо штабсартцу Брауну: с того света вытащил, заштопал и выходил, брюхо всё равно часто болит, – ответил Денис, помолчал и добавил: – Меня и Курта Железным крестом второго класса наградили, его посмертно. Ему ещё и девятнадцати не исполнилось. Я к его матери в Кёльн ездил, он у неё единственный сын был, она ради него жила. Она всё время на его детскую фотографию смотрела и не плакала, у неё слёз уже не было, просто пустые глаза, понимаешь. Она меня, как будто я – это он, обнимала. А он, спасая меня, погиб…

Лёша вспомнил разговор в лесу после расстрела немецкими лётчиками беженцев, вспомнил своего друга Пауля, представил себе, как молодой немецкий мальчишка Курт вытаскивает тяжело раненного Дениса с поля боя, как Денис умирает в немецком госпитале, а немецкий военный врач пытается спасти ему жизнь. Он вспомнил, как вчера днём хотел наорать на Дениса за то, что тот, рискуя своей жизнью, собирал с дороги раненых, не добитых немецкими лётчиками. И он задал себе вопрос: что же есть добро и что есть зло? Ответа на него не смог найти и пришёл к выводу, что, видимо, чего-то не понимает в жизни и что-то очень важное упустил, а что – не знал.

Они переплыли речку, помылись, вышли на берег, постояли и обсохли. Пошли назад в лагерь и сказали дежурному Олегу Усольцеву, чтобы разбудил их через четыре часа, а ребят отправил в речке помыться. День жаркий, вода тёплая, все четыре дня не мылись. Лёша с Денисом залезли в палатку, упали, да так и уснули голыми на полу.

Олег растолкал их, когда уже начало темнеть. Они быстро оделись в обычную полевую форму, умылись и побрились. Лёша сказал Олегу, что тот остаётся за старшего, пока они будут в штабе, и вдруг подумал, что хотел о чём-то спросить у Олега, ещё когда они приехали. Напряг мозги и вспомнил: