Андрей Величко - Юрьев день (СИ)

— Да.

— А Вильгельм?

— Еще не уехал, ждет твоего выздоровления. Волнуется за тебя.

— Тем более тянуть с помолвкой не надо. Проведем ее завтра, в узком кругу, согласен? И последний вопрос. Чего ты меня наверх выселил — я тебе что, мешаю?

— Да ты что? Это в связи с изменением статуса. Кстати, подумай, будешь ты себе строить новый дворец или обойдешься каким–нибудь из имеющихся. Цесаревичу ведь положено!

— Неужели? А твои дворцы тогда где, не подскажешь? Ладно, понимаю я, что нам настала пора немного улучшить жилищные условия. И что тебе лень переезжать, а потом каждый день подниматься на лишний этаж выше, вот ты меня и сплавил наверх. Уговорил, буду жить там.

Вернувшись в свои новые, еще не обжитые комнаты, я обнаружил, что меня там уже ждут Вильгельм с Маргаритой. Да уж, поставить хороший замок на дверь, а лучше два, да провести сигнализацию — это нельзя откладывать, подумал я и сообщил гостям, сколь рад их видеть. В ответ они поведали, что очень обрадованы моему выздоровлению, причем оба говорили по–русски. Вильгельм — с акцентом и ошибками, а Рита — почти безукоризненно. Потом кайзер отправил Маргариту, сказав, что у него ко мне есть конфиденциальный разговор. Когда она вышла, Вилли с заговорщическим выражением лица заявил:

— Я, хоть и не врач, но в нервных болезнях тоже кое–что понимаю. И доставил тебе очень действенное лекарство. Сразу две дозы! Сам разберешься, в каком порядке их принимать.

После чего три раза громко хлопнул в ладоши. Открылась дверь в дальнюю комнату, где я еще не успел побывать, и оттуда появились… ненаглядная Людочка под ручку с Юлей Кшесинской!

Вильгельм, на прощание махнув здоровой рукой, исчез, и девушки враз заговорили:

— Ах, ваше высочество, да что же вы так исхудали–то? — это мышка.

— Алик, мы понимаем, как тебе тяжело, и готовы утешить любым способом, это должно помочь, — дополнила Юля.

Ага, подумал я, сестру–то вообще не пригласила. На что–то надеется и не хочет делиться? Хм, почему бы и нет, в конце–то концов. Да и по мышке я, кажется, соскучился. А Маришки у меня больше нет…

— Спасибо за сочувствие, милые дамы. Ваше предложение мне нравится, и я его с благодарностью принимаю, но не сегодня, силы еще не восстановились. Послезавтра, как Вильгельм уедет, и приходите. Кто сначала, кто потом — решайте сами.

— Ваше высочество, а можно мы вместе? — с присущей ей непосредственностью спросила Людочка. — Ей–богу, мы сможем сделать так, что вам очень понравится!

— Нет, мышка, к такому я еще не готов. Так что разберитесь с очередностью.

Значит, так, подумал я, когда девушки упорхнули. Первым делом — замки, а то прямо какой–то проходной двор, а не квартира наследника престола. Затем посмотреть, сколько тут вообще комнат и нет ли какого–нибудь черного хода. Если есть — тоже принять меры безопасности. А после этого, пожалуй, можно будет действительно провести сеанс интенсивной терапии.

К некоторому моему удивлению, лекарство от Вильгельма оказалось ничуть не менее действенным, чем от Боткина. Уже через неделю я чувствовал себя вполне готовым к свершениям, и вовремя, ибо нужда в них стала ну просто аховой.

Помолвка прошла нормально, Вилли уехал, а Маргарита осталась — готовиться к переходу в православие и совершенствоваться в русском языке. Вот только Николай зашивался. Как уже говорилось, народ к нему пер со страшной силой, а ведь требовалось еще и начинать вникать в государственные дела. С потоком посетителей надо было что–то делать, и я предложил ему наконец–то организовать нормальный секретариат, а не такой, какой он оставил мне в Приорате вместе с постом председателя комитета.

— Ну, Владимир вроде сможет справиться, — неуверенно предположил Ники. Он имел в виду среднего приоратского секретаря.

— Разумеется, но только если над ним будет стоять толковый начальник, а под ним — грамотные подчиненные, умеющие работать. Сам по себе он способен только завалить любое порученное ему дело. Тогда уж бери младшего, он хоть тебе кошек в кабинете разведет и будет готовить хороший кофе со сливками. Ладно, похоже, этим придется заняться мне. И давай сразу прикинем, какие из твоих прошлых обязанностей мне придется взвалить на себя.

— Все три комитета — и аляскинский, и по голоду, и по Транссибу. Имея в виду скорое начало его строительства, не помешало бы найти хорошего министра путей сообщения. Посьета я отправлю в отставку сразу после того, как найду подходящую кандидатуру ему на замену.