Влад Поляков: Варяги. Смута

— Имена у вас для жриц Лады… необычные, — слегка усмехнулся я. — Неужто сменить не предлагали? Новое имя, даваемое при обряде, меняет и часть незримых нитей, связывающих душу человека с иным.

— Мало кто из князей задумывается о тонкостях духа, связях его с богами, — добро улыбнулась Софья. — Но тем радостнее слышать такое от тебя, князь Хальфдан, по непонятному поводу получивший прозвище Мрачный. Нет у тебя ее в душе.

— Мрак разным бывает. Есть всеобъемлющий, накрывающий как своего обладателя, так и всех вокруг. Есть же другой, безвредный для друзей, но погружающий недругов в вечное отчаяние, скрывающий от них все краски мира. Но ты не ответила, жрица богини любви.

Софья, видя, что заболтать, свести разговор в сторону, не вышло, стерла с лица ту самую улыбку, позволив истинному облику проявиться.

— Имена для нас с сестрой — память. О том, что нельзя забывать и за что надо отомстить. Они не настоящие, чужому богу принадлежащие, но есть клятва. Мы будем носить их до тех пор, пока не отомстим. А твое, князь, поручение, как мы догадываемся, тому поспособствует.

— Клятва… это хорошо, — протянул я, оценивая концентрацию жгучей черной ненависти, звучавшей в голове милой и красивой девушки. Ясно, что многое пережить пришлось, но в чужой ад нет доступа даже верховным демонам. — Уверен, у нас есть кое-что сближающее. Магнус?

— Да, Мрачный.

— Кто именно из Полоцка родом?

— Злата. Княгиня Рогнеда Рогволдовна ее в лицо не знала, но нескольких слов будет достаточно, чтобы уверить. Да и родовой амулет показать можно, коль понадобится.

— Добро, — кивнул я, после чего переключил внимание на девушек. — Что ж, жрицы Лады и просто прекрасные девицы. Слушайте, что сделать предстоит. Если что неясно, лучше сейчас спросите, а то потом не у кого будет…

И пошло-поехало. Необходимо было полностью прояснить дальнейшие действия четверки, возможные варианты при той или иной реакции как самого Владимира. так и Рогнеды. Ну и как завершение — было вручено собственно письмо к княгине. Запечатанное. Как и полагалось, но его суть была изложена и девушкам. Мало ли как дело обернется.

Ну а потом…. Нас ждал небольшой, но все же торжественный пир, который «наместник» давал в честь появившихся в городе жрецов Перуна, едущих в Киев. Все знали. Что он ту из себя ничего не представляет, но усиленно изображали свое неведение насчет этого нюанса. Ну а нам всем предстояло сидеть в качестве обычных приглашенных и следить. Как ни крути. а таких людей как Мстислав Игоревич, без присмотра оставлять никогда не стоит. Мало ли что взбредет в голову.

Ничего, пусть это будет просто приятный вечер в обществе Змейки, побратимов. Друзей и просто хорошего народа. Уродов здесь, в Переяславле. Нынче не водится. Вымели уродов отсюда, выметем и из других городов. Только надо немного подождать.

Киев, дворец великого князя

Князь Владимир Святославович находится в отличном состоянии духа и тела. И причин тому хватало. И именно о них, о причинах, он сейчас разговаривал С Добрыней и Путятой — двумя наиболее ближними советниками.

Уютно устроившись на мягком ложе, не забывая про кубок с вином и вспоминая недавно покинувших эту комнату парочку наложниц, князь Киевский чувствовал себя в ладу со всем миром вокруг. Лениво обводя взглядом комнату, он на пару мгновений останавливал внимание на советниках. Путята немного нервничал, периодически срываясь с места и прохаживаясь взад-вперед. Причина его беспокойства была понятна — дела воинские, в которые он последнее время погрузился с головой, не давая ни сна ни продыха.

Добрыня же… Тот мог многих ввести в заблуждение обманчиво мягким видом. Но уж не здесь присутствующих точно. Подобное слишком доброе лицо было обычно перед тем, как главный киевский мастер по обходным путям и темным делишкам собирался устроить большие беды своим недругам. Именно к нему Владимир и обратился сначала. И перед прочим решил немного уязвить, напомнив про небольшую, но ошибку:

— Вот видишь, дядя, а ты еще в сомнении пребывал, что тот храм и особливо капище на киевских наших холмах пользу принести могут. Принесли! Сами жрецы Перуна пришли челом бить, просить меня о том, чтобы подобные храмы в других градах поставить.

— Неожиданно.

— И пусть. Значит старшее жречество ни в чем нас не подозревает, а крики более молодых своих братьев серьезными не считает, — расплылся Владимир в торжествующей улыбке. — Недолго им теперь напрасными думами тешиться. Всех сапогом к земле придавлю, будут знать свое место!