Юрий Максименко - Откуда ты, белый человек? Поиск исторической истины…

В Финикии почитали Адониса. Адонис, отправленный в Аид и обреченный воспламенять сердца богинь, пробудил те же чувства в Прозерпине. И когда Венера стала упрашивать своего отца Юпитера вернуть ее возлюбленного, владыка богов, вероятно, был немало озадачен, услышав, что одна хочет вновь видеть того, кого другая желает оставить. Притязания обеих были одинаковыми притязаниями любви. Сошлись на разделе: Адонис каждый год возвращается в мир услаждать Венеру, а шесть других месяцев остается в объятиях своей ночной повелительницы. В его честь установили праздник, каждый год носили по нему траур и оплакивали, а затем радовались, когда к нему возвращалась жизнь. Подобные празднества устраивали в Египте в те сорок дней, когда исчез, а после был найден Осирис. Невозможно отрицать сходства этих обычаев у обоих народов. Солнцу и Луне поклонялись в Финикие под именами Адониса и Астарты, тогда как в Египте это были Осирис и Исида. Не стоит удивляться различию этих историй, так как во времена, когда не умели писать, имена претерпевали изменения. Еще хорошо, что после долгих лет все же сохранили сходство основные черты. Вот эти изначальные черты и удержались в двух мифах об Осирисе и Адонисе. Поверим при этом и древним авторам, Макробию [Macrob. Sat. I. 21] и Плутарху, что оба культа были исконно одинаковыми.

Нам не проверить, были ли эти божества людьми, впоследствии обожествленными: при такой глубокой старине подобные вопросы трудно разрешимы. И если Осирис был некогда человеком, помещенным после смерти на солнце, наделенным чертами и культом оного, то при этом нас не должен смутить поход, который приписывают ему египтяне от песков Эфиопии до льдов Медведицы (указание на северную землю). Байи рассмотрел указанный поход Осириса в обратном порядке и, отправившись ото льдов Медведицы, он достигает песков, занятых Эфиопией, доходя до тех мест, куда палящий зной жаркого пояса позволял продвинуться. Одновременно Осирис, происшедший от Сатурна, одного из богов атлантов, приносит этому народу исток мифа. Вот еще одно предположение, допускающее исход этого народа из некоего северного края, так или иначе близкого к Медведице. Раз оный родился не в Египте, раз не пришел туда через Африку, неизбежно следует, полагал Байи, что он шел через Финикию и там учредил культ Адониса и Солнца перед тем, как принести его в Египет.

Причем это не голое допущение и не философическая догадка, это есть событие, удостоверенное Лукианом. Согласно этому философу, культ Диониса принес в Финикию некий скиф (как видим, не атлант!) по имени Девкалион, который был сыном Прометея. Это на худой конец могло бы указывать на потомка этого владыки, жившего на Кавказе, где, согласно мифу, орел склевывал его печень. Каков бы ни был смысл мифа, Прометей родом из Азии. Сказывают, что его мать звалась Азия, и он связан с атлантами через сына Атласа, а с Кавказом через скалу, к которой, согласно мифу, он был прикован. Наконец, именно этому народу, неизменно привязываемому к Кавказу, откуда его выводят, приписывают еще установление культа Адониса и Осириса.

Байи ссылается при этом на аббата Баннье, который полагал лишь, что траур по Дионису, радость его возвращению к жизни суть выражение утраты солнца и его обретения. «Солнце, – говорил он, – удаляясь зимой, не сходит ли в Аид? Покидает ли оно людей, прежде всего, в Сирии и Финикии, где зимы столь коротки и часто более терпимые, чем лето? Если этот праздник установили лопари или сибиряки, можно было бы считать, что полное отсутствие солнца побудило их к этому; однако можно ли было убедить в том жителей Сирии, которые всегда радовались ясному небу и где неодинаковость дней не столь выражена. Впрочем, если система была верна, справлять праздник Адониса следовало бы в различные времена года и один за другим чередой в шесть месяцев; вместо этого его справляют один раз в году и в месяц, отстоящий от обоих равноденствий, которые лучше обозначали бы миг, когда солнце начинает удаляться от нашего полюса либо приближаться к нему».

Тем самым аббат Баннье подтверждал мнение Байи, который не верил в ловкое объяснение Макробия, когда полагал этот праздник творением финикийцев. Он поверил бы, если бы он происходил из Сибири: тамошние невзгоды были природного свойства. Причина празднеств Адониса, дух культа и обрядов многим представлялся загадкой, но мысль, которую высказал Байи, истоки, найденные на севере, служат ключом к этой загадке. Едва ли можно было поверить, что соответствующие причины кроются в Сирии, где они представляются нелепыми. Понадобилось пятнадцать веков, чтобы обнаружить северные истоки, которые делают эти причины правдоподобными и которые сводят их к климатическим условиям. Вовсе не обязательно, чтобы траур и радость были разделены полугодовым отрезком, как думает аббат Баннье. Только на полюсе смерть, то есть отсутствие солнца, длится полгода. Опускаясь ниже, солнце продлевает свою жизнь, оно прекращает жить или появляться на протяжении более или менее длительного времени. На широте 68° его теряют из виду, подобно Осирису, на сорок дней. Вот чем определяется продолжительность траура.