Айрис Эль - Преломление. Том 3. Черное и белое

– Неужели, – сказала она, – родители не приняли бы тебя таким, какой ты есть? Ведь какая разница, по сути, маг ты или нет? Главное, что ты…

– Ты многое не знаешь.

По тону Даснора Ниджи поняла, что период откровений закончился так же быстро, как и начался.

– Удивительно… – внезапно произнес он, слабо улыбаясь сам себе, – я так ненавижу ложь и лицемерие, и, тем не менее, я сам вру всю жизнь. Скрываю, кто я есть на самом деле. Какая ирония.

Они оба замолчали, каждый погруженный в свои мысли. Теперь стало понятно, почему «Дети Эволюции» так искали Фрейю: хотели перенять ее успешный опыт. Получается, этот Сатору знал о происхождении Даснора? Ниджи вспомнила сцену в отеле. Возможно ли, что он искал тот самый артефакт, чтобы вернуться в прошлое к своей Эльвейт, – если Ниджи правильно помнила, он любил ее. Тогда, получается, Даснор лгал о том, что артефакт уничтожен. И о какой ошибке говорил Сатору? Даснор как-то связан с исчезновением своей матери? Кому-то помешал? Неудачно отмотал время вспять? Или как? Откуда у него вообще была эта вещь? И стоит ли спрашивать Даснора об этом, если он не помнит, что случилось в «Гранд Отеле»?

Все это было слишком сложно. Думать не хотелось.

– Спасибо, что рассказал мне, – произнесла Ниджи как можно более ободряюще. – Я никому не скажу, обещаю.

Даснор перевел взгляд на магессу. Лицо его выдавало смутное беспокойство, как будто его мучит какой-то невысказанный, но очень важный вопрос.

– Слушай…

– Да?

– Что произошло за последние полчаса, я вроде как понял. Но…

Он нахмурился еще больше и замолчал. Ниджи показалось, будто в ее кожу впились сотни иголок. Все вокруг приобрело какой-то кинематографический оттенок, и оператор намеренно подчеркивал крупным планом детали. Кофе и чай стояли на столике почти допитые. Пингвины неряшливо улыбались с пижамки. Безразличные зеленые цифры показывали ровно три часа ночи. Звуковик тоже поработал на славу: казалось, оглушающая тишина переехала прямо из снов Ниджи в пусть и сюрреалистичную, но все-таки действительность.

Даснор посмотрел мимо Ниджи в щелку двери: в соседней комнате можно было без проблем опознать смятую постель и раскиданные вещи. Затем он все же немного растерянно произнес:

– Как я здесь оказался?

Как Ниджи ни старалась, она все равно залилась краской:

– Случайно.

– Случайно?

Даснор перевел на девушку ледяной взгляд. Та отвернулась и закусила нижнюю губу в попытке не разреветься: такого позора она не могла себе позволить. Ниджи сама не до конца понимала, почему не может сказать, как оно было на самом деле. По косвенным признакам составить картину произошедшего смог бы даже клинический идиот.

Но она знала. Знала, что он не хочет услышать правду. Это заявление практически висело в воздухе ультиматумом. Потому что для Даснора душевный порыв был проявлением слабости – неосмотрительно дать другому человеку подобраться к себе ближе, чем нужно. Его типичный нахмуренный вид слишком громко заявлял о том, что он намерен никогда не открываться кому-либо и меньше всего ждет подтверждения, что произошло обратное. Она видела обнаженным не только его тело, но и душу – и Даснор не из тех, кто легко воспринимает такое.

Несколько часов назад Ниджи не задавалась вопросом, как вести себя после , хотя и была уверена, что наутро они оба сделают вид, что ничего серьезного не произошло. А сейчас столь занятный поворот событий мог с горем пополам разрешить ситуацию, почему бы не…

В квартиру бесцеремонно влетел запыхавшийся Черт.

– Магическая неотложка прибыла! Э… Даснор? А ты как тут? – целитель удивленно захлопал глазами.

– Случайно, – пробурчали оба одновременно.

– Ладно, мне тут недавно советовали не лезть в чужую личную жизнь, – миротворчески поднял руки Черт. – Так что стряслось? У вас лица, как у покойников.

– Технически я и есть покойник.

– Святые эскулапы! – Черт подошел к Даснору и начал осматривать его лицо почти в упор. – Скажи «А-а-а-а-а».

Тот ткнул его под ребра.

– Ай, покойники так не пинаются, может, ты тогда просто обычный зомби?

Лекарь изучил пациента, ненадолго задержавшись при осмотре глаз, затем направил ладони в сторону Даснора и пустил бледно-голубой поток энергии в его полуобнаженное тело. Царапины от стекол начали заживать.

– Помнишь Рэма Освальда? – спросил Даснор.

– Конечно. Белобрысый тусклый, который постоянно ошивался у поместья. А что?

– Он убил меня и забрал амулет. Но сам же им воспользовался и обратил время вспять.