Константин Максимов - Игра знамёнами. Часть вторая - «Крамола небесная»

Олег мысленно с ним согласился.

– А во вторых – ну какой прок такую ять? Ни ухватить её не за что, да и в придачу – не умеет толком ничего!

И на это возразить было нечего.

– Э-э-э – не скажи – не согласился его оппонент – Такую помять – наоборот – самая сладость! Ух-х…

Бр-р-р! Княжич невольно попытался представить в своих объятиях одну из тех юниц, и его даже передёрнуло.

– А у вас, смотрю – только одно на уме! – осадила спорщиков Рада – Кроме пиха и поговорить то не о чем! Всё к нему сводиться!

Ответом на её отповедь были смешки дружинников.

– Тебе легко судить, поляница! – не упустил возможности позубоскалить Полкабана – Захотела покувыркаться – ушла со своим Огурынькой в кусты! А у молодцев считай, от Ёльни пиха не было! А у кого – и от самого Дебрянска!

Дружный гогот, разлетевшийся окрест после этих слов, перепугал птиц на доброе стрелище вокруг.

Воительница в долгу оставаться не пожелала.

– А чего ты о других печёшься?! – отпарировала она, перекрыв своим пронзительным дискантом испуганные крики пернатых – За себя переживай! Небось, с самого Чернограда ни с кем не кувыркался! Да и там, последний раз – луны три назад!

Птицы, не успевшие ещё успокоиться после первого раза, теперь вовсе разлетелись кто куда, побросав свои гнёзда вместе с птенцами. И к ним присоединились их товарки на два стрелища окрест.

Княжич, наконец, улыбнулся.

За весёлыми прибаутками и разговорами день начал клониться к закату. А вместе с солнцем стали уходить и дурные воспоминания о виденном на перекрёстке.

На дневку по обоюдному решению останавливаться не стали. Двигались и так неспешно – куда ещё отдыхать? А перехватить кус вяленого мяса с сухой лепёшкой да запить то и другое мёдом из фляги можно и на ходу.

Не требовалось остановок и по нужде. По малому вои ходили, не покидая сёдел. А по большому можно и потерпеть до вечера.

Дважды по дороге путники пересекали небольшие речки. Ещё несколько раз – совсем уж мелководные ручьи. Всякий раз через них удавалось перебраться сходу – не выискивая брода.

Если в самом начале пути, в широколиственном лесу, через который ехал отряд, островки хвойных деревьев попадались лишь изредка, то теперь это происходило всё чаще и чаще. Взор то и дело натыкался на раскидистые лиственницы, сосны и пихты. И, похоже, недалёк был тот час, когда они должны были полностью вытеснить уже примелькавшиеся грабы с яворами. Кроме того, среди деревьев начал появляться подлесок. Периодически на глаза попадались разбросанные там и тут заросли лещины, ольхи или вереса.

Кто-то из воев тут же принялся рассуждать, мол, хорошо бы, если им по дороге попался малинник. Там, мол, в эту пору легко можно наткнуться на бера. Который как раз сейчас не должен быть злым. А вот жирка наверняка уже успел нагулять.

Олег мысленно с ним согласился – добрый ломоть сочной медвежатины с наваристой мозговой косточкой в котле на ужин им бы не помешал.

И на малинник они вскоре действительно наткнулись. Причём довольно обширный – он протянулся вдоль лесной стёжки едва ли не на половину стрелища. Правда, ни одного бера там не было. Да и ягода большей частью либо осыпалась, либо её склевали птицы.

Тем не менее, полакомиться путникам тоже осталось. Не обращая внимания на шипы, вои хватались за колючие ветки, свисавшие едва ли не до центра тропы, жадно срывали и тут же поглощали аппетитные волосистые костянки. Олег тоже не удержался и бросил в рот несколько сладких комочков, оставивших на ладони липкие пятна.

Отроки же, ехавшие позади старших товарищей, так и вовсе облепили малинник – не хуже твоих медведей. И, похоже, никуда не собирались уезжать, пока не обдерут его до основания.

– Бера… бера смотрите… – подзуживал остальных Жадоок. – Я не я буду, если сегодня медвежатинки не отведаю!

По имени лесного хозяина он, скорее всего, называл преднамеренно. Известно ведь – покличешь его вот так вот – возьмёт да и явиться. Но им-то – только того и надо!

Когда малинник остался позади лесные стены внезапно разошлись в стороны. И на сей раз это была не росчисть, подобная той, где стояло приснопамятное подворье. Теперь впереди лежала огромная поляна, край которой виднелся только где-то в четырёх-пяти стрелищах впереди.

А посреди неё на небольшом возвышении стояло городище. Оно было настолько маленьким, что его можно было даже назвать весью, если бы не довольно высокая для столь незначительного поселения стена. Да ещё и сразу с двумя сторожевыми вежами. Впрочем, всё это было неудивительно, учитывая, в каком окружении приходилось жить его обитателям. Здесь дикая угра, там голядь…