Александр Абалихин - Озеро Веры

Велисвет сошёл с возвышения и растаял в ночи. Жители Комаровки стали расходиться от гаснущего костра.

Яромир был в восторге оттого, что теперь он не только на Купалу с Верой встретится, но скоро ещё раз к ней в Берёзовку заглянет. Занятый своими мыслями Яромир не замечал, как тяжело вздыхает его отец по пути к деревне.

– Переслава, вернулись ли Светозар и Мирослава? – с тревогой спросил Добрян, как только они с Яромиром зашли в избу.

– До сих пор их нет. Я уж не знаю, что и думать? – встревожено сказала Переслава.

– Волноваться не надо. Наверняка, они заночевали в Омшани, – успокоил жену Добрян.

– Зря я их отпустила. Дома много дел, а они гулять надумали.

– Забыла, что сама молодая была? – спросил Добрян.

– Так ведь ты знаешь, через какой дремучий лес идти в Омшань. Может, они заблудились или на них напали хищные звери, – запричитала Переслава.

– Что ж, завтра мне придётся на лошади поехать в Омшань по лесной тропе, а потом, словно скотину непонятливую, кнутом гнать домой Светозара и Мирославу, – недовольно сказал Добрян.

– Верно. Завтра с утра поезжай в Омшань, – сказала Переслава.

– Может, лучше пусть Яромир поедет за братом и сестрой, – кивнул на сына Добрян.

– Ещё одного сына отправляешь из дома? Змей же ты, Добрян! – рассердилась Переслава.

– Так ведь на сходе решили Яромира отправить гонцом в Эрсиянь-град. Вот и пусть он сперва попробует до Омшани добраться верхом. Хоть Омшань и недалече, да только по буеракам и по узкой тропе через густой лес нелегко туда на лошади доехать, – сказал Добрян и обратился к сыну:

– Завтра рано утром седлай Ласточку и отправляйся в Омшань. А как доберёшься, сразу же – назад! Мирославу посадишь на лошадь, а сами со Светозаром пешком пойдёте. Чтобы завтра к обеду все были дома. Понял?

– Что тут не понять? А дашь мне свой меч и щит? – попросил Яромир.

– Зачем тебе с собой такую тяжесть по лесу таскать? Возьми нож и лук со стрелами. Может, какую зверушку по пути подстрелишь, и не с пустыми руками домой вернёшься. А меч и щит тебе не понадобятся. В лесу только косолапый может на тропу выйти да лошадь напугать, так ведь у тебя на такой случай оберег есть, – сказал Добрян.

Яромир лёг на лавку и быстро заснул.

На рассвете его разбудили заголосившие по всей деревне петухи. Мать уже подоила корову и вернулась в дом. Она гремела посудой в углу избы, где располагалась кухня, отделённая занавесью. Отец, негромко похрапывая, спал на печи.

Яромир попрощался с матерью, взял нож, лук, колчан со стрелами и вышел из избы. Затем он вывел из сарая гнедую кобылу. Погладив Ласточку по холке, Яромир вскочил в седло и направился к лесу. Умная Ласточка сама вышла на тропу, ведущую в Омшань. В лесу стояла тишина. С веток капала роса. Хотя Яромир пригнулся к шее неспешно идущей лошади, иногда его неприятно щекотали по лицу колючие еловые лапы, низко свисавшие над тропой.

Ласточка несколько раз всхрапывала и шарахалась в сторону. Видно, близко к тропе подходили хищные звери, однако ни волки, ни медведи не решались напасть на всадника и лошадь. Яромир был уверен, что оберег, висевший у него на груди, действует безотказно. Когда приходилось преодолевать глубокие овраги, Яромир спешивался и вёл Ласточку, взяв её под уздцы.

Наконец, густой лес расступился. На большой поляне, окружённой вековыми елями, стояла эрсиянская деревня Омшань. Избы здесь мало отличались от изб в витичских деревнях, только крыши у них были покрыты не серой осиновой дранкой, а коричневым сухим мхом. Кроме домов в Омшани было много землянок – намного больше, чем в Комаровке. В этом месте было душно, не ощущалось даже дуновения ветерка. В воздухе стоял гул от назойливых комаров и мошки. Яромир принялся бить ладонью кусачих насекомых, садившихся ему на щёки и лоб.

По обыкновению, витичские селенья стояли на открытых местах, продуваемых свежим ветром, который разгонял мошек и комаров. Деревни витичей обычно располагались на холмах, на высоких берегах рек, возле больших озёр, посреди просторного поля или, в крайнем случае – на опушке леса. В родной деревне Яромира, стоявшей на опушке густого леса, летом тоже было немало комаров, и она не случайно называлась Комаровкой. Эрсиянская же деревня Омшань, стоявшая посреди дремучего леса, была комариным царством.

Навстречу Яромиру из деревни выбежала шумная ватага светловолосых ребятишек. Из изб и землянок стали выходить взрослые жители. Местные бабы были одеты не в сарафаны, как витичанки, а в длиннополые льняные платья серого цвета. Затейливый орнамент, вышитый красными нитями, украшал подолы платьев у женщин и высокие воротники и края серых рубах у мужиков. Как и витичи, эрсияне ходили в лаптях. Редко кто из жителей Омшани мог похвастать кожаными сапогами.