Владимир Баранов - Эхо «Янтарной комнаты». Тень «Янтарной комнаты»

Ничем особым Воронцов не отличался. Коротко стриженые темные волосы, с невесть откуда взявшейся проседью, средний рост, хорошо развитая мускулатура, широкие плечи и зелёные глаза. А если к этому добавить незаурядный юмор, прекрасную игру на гитаре и исполнение под оную собственных песен, то получался парень хоть куда. Спиртное он не уважал, но мог иногда себя побаловать пивком «Балтика» с вяленной рыбкой. Попав на срочной службе в морпехи, Володька сразу бросил курить и от души занялся рукопашкой, в чём и преуспел. Служба нравилась и поэтому по окончании службы Воронцов отучился на мичмана и остался служить в родной бригаде. Служба не тяготила, служил весело, легко. Начальство уважало, через пять лет, когда подписал контракт на дальнейшую службу, расщедрилось на 2-х комнатную квартиру. Правда были у Володьки некоторые черты, которые отцы-командиры не шибко приветствуют. Например, отсутствие чинопочитания и скверная привычка говорить, что думает, прямо в глаза. А также отвечать на грубость, хамство и оскорбление, прямым ударом в челюсть. Он и со службы так вылетел. Не стерпел пьяный мат, приехавшего с проверкой подполковника, который изгалялся перед строем морпехов. Вышел из строя – и засветил любителю матерщины в глаз. Чётко рубанув при этом —Если ты, сволочь поганая, наших матерей тут грязью поливать будешь, то я тебе при всех погоны сорву!». Нет, если, между нами, мальчиками говорить, то по делу засветил. Было за что. Не хрен высказываться бойцам десантно – штурмового батальона, как он их маму имел… Тем более что офицер он был не «боевой», а из «Арбатского военного округа». То бишь с Москвы. Большого шума удалось избежать, дело замяли. Но, поднявшаяся волна гнева, вышестоящих начальников, накрыла Воронцова с головой. Комбат грудью лег «на амбразуру» и как смог смягчил удар «стихии». Так что уволен был Воронцов с сохранением звания мичман, с пенсией и выслуженной квартирой. То есть – не с голым задом, как говорят в войсках. Кстати, когда он, уходя со службы, накрыл в кают-компании «поляну», пришли все офицеры батальона, стоя выпили за боевого брата, каждый обнял и пожал ему руку. И это у военных дорогого стоит.

Вот с женой Воронцову не повезло. Женился он сразу после окончания школы мичманов и прапорщиков. Наталья была красивой, крепко сбитой, ладно сшитой, грудастой и веселой казачкой. Да еще и с примесью цыганских кровей. Как он ее увидел, так и запала она ему в душу. Недолго думая и разогнав стайку некоторых штатских, претендующих на её руку, предложил ей свое большое и доброе сердце. А та, недолго думая, согласилась. Вот и зажили славно и счастливо. Наташка через положенные 9 месяцев принесла девочку, которую счастливый отец назвал Александрой. Ну, нравилось ему это имя – Сашенька. Ласковое и нежное. Воронцов служил, дочка росла, а Наташка варила им борщи и жарила котлеты из трески. Жаль недолго счастье продлилось. У Родины вдруг кончились деньги и получку Володька домой приносить перестал. Он бы, конечно, приносил, но ему не давали. Нету денежек – и все. Поэтому на работу пришлось пойти Наталье. Отдали маленькую Сашку бабушке Александре Ивановне и продолжали тянуть лямку. Воронцов на службе, Наташка – на рынке. Продавцом мясных изделий. В результате чего схлестнулась с каким-то богатеньким абрэком, с далёких гор, и исчезла, в неизвестном направлении. Оставила только записку- Надоело всё! Прощай, прости и не ищи… Он и не искал. А четырёхлетней Сашке сказал, что мама умерла. И что ангел забрал ее на небо. Дитятко вздохнуло и сказало рассудительно – И не ангел вовсе, а Боженька! Ни фига ты папенька не знаешь! Володька только что и смог, руками развести и поцеловать дочь в пахнущую молочком макушку… А дальше жизнь попёрла так, что мама не горюй. Стреляли танки по Белому дому, миллионы, ворованные увозили за границу, страну растаскивали по кусочкам, а Воронцов только крепче стискивал зубы. Политика его не интересовала. Больше занимал вопрос, где купить дочке новые колготки, которые на ней горели как синь-порох. Правда денюшку военным стали давать снова, только вот цены то на месте не стояли. Вот так и жили, на Володькину получку, мамкину пенсию и тем, что в огороде выросло. Так бы и жили, наверное, да вот беда подкралась, откуда не ждали.

И кем только он не работал. И вагоны разгружал, и охранником работал, и браконьерничал (благо рыбы в Балтийском море навалом) на еду и оплату квартиры хватало, а уж Сашка, как принцесса, всегда ходила. Володька в дочке души не чаял. Воспитывал в строгости, не замечая, что подобное воспитание больше подошло бы пацану. А Санька, в свои годы, уже и рыбу умела ловить, и хулигану руку сломать, и костер в мокром лесу разжечь, и борщ сварить. Была, понимаешь, у Воронцова тайная страсть- кулинария. Да, да, не удивляйтесь. И такое бывает. За годы службы так научился готовить, что хоть сейчас иди поваром в столовую. Причем были у него в меню в основном блюда вовсе не ресторанные. Щи, борщи, супы, каши… А самое главное подливки. Их Володька знал множество, один знакомый повар из Батуми научил. Он же рассказал ошарашенному повару – любителю историю, про одного французского короля, который тоже обожал готовить. Как-то он приготовил нечто густо политое вкуснейшей подливой и объявил, что тот, кто сможет по вкусу определить, что это такое, получит в награду мешочек золотых монет. Кастрюля была большая, пробовали многие, но никто так и не смог угадать, что король приготовил. В результате все приглашенные, съели по кусочку, всем понравилось, и монарх объявил рецепт блюда. Оказалось, что он приготовил старый, мушкетерский, ботфорт. Или как бы сейчас сказали – сапог. Раньше их делали из выделанной свиной кожи, вот король и сподобился. – А, рассказал я тебе это, что бы ты знал – с хорошей подливкой, люди чёрта лысого съедят- закончил рассказ аджарец. Свои знания Воронцов как бы невзначай, передавал дочке. Семя знаний упало на благодатную почву. В семь лет наследница папкиных традиций, вовсю кошеварила у плиты, и горе было тому, кто осмеливался не похвалить юную повариху. Надо сказать, что для своих лет, готовила она знатно. А что вы хотите – папины гены…