Яков Нерсесов - «СВЕТ и ТЕНИ» Спасителя Отечества М. И. Кутузова. Часть 2

… Кстати сказать , царь очень рассчитывал на Каменского-младшего – человека «новой формации», близкого ему по духу – в грядущей войне с Наполеоном, полагая, что именно Николай Михайлович сможет сказать новое слово в военном искусстве. Но судьба распорядилась иначе, и возможно, даже к… лучшему! Горячий приверженец суворовской, сугубо наступательной манеры ведения войны, Каменский 2-й наверняка сразу же после начала войны ввязался бы в решительное сражением с Бонапартом, а тому, как известно, по словам генерала И. Ф. Паскевича – крепкого профессионала без заметно слабых мест ( есть такой критерий оценки профессионализма ) – очень трудно было противостоять в открытом поле. Последствия для русской армии были бы очень плачевны и благополучный исход войны оказался бы под большим вопросом…

Не претендуя на «аптекарскую точность» в изложении хода военных событий и особо масштабные «батальные полотна» в «кутузовский» период той русско-турецкой войны, «остановимся» лишь на ее основных вехах с его участием.

Начнем с того, что по спискам вверенная Кутузову армия насчитывала 44 632 человека, но на самом деле с личным составом все обстояло весьма плачевно. Отправляя в это «захолустье» Кутузова, так любившего вспоминать о победах Екатерининского века на южных рубежах российской империи, Александр I, давал ему повоевать в местах своей боевой юности. Особенность дунайского театра войны состояла в том, что с наступлением октября-ноября театр военных действий превращался в голую степь. Турки прятались в крепостях, где было заготовлено продовольствие, а русские войска оставались в степи, где не было жилья, продовольствия, обогрева, корма для лошадей и обозного скота, на котором по бездорожью через переправы на Дунае везли к армии продовольствие. Падеж тягловой скотины грозил армии голодной смертью. С осени начинала разливаться река, сметая переправы, в результате чего русские на противоположном берегу могли остаться отрезанными и во власти неприятеля. Ни один из предыдущих главнокомандующих не знал так хорошо местные условия и своего противника, как Кутузов.

Так вот, в этих непростых природных и политических условиях именно «дряхлеющему и тяжеловесному старику» Михаилу Илларионовичу (с годами Кутузов очень сильно потучнел!) удалось навязать, сменившему престарелого 80-летнего верховного визиря Юсуфа-пашу, более энергичному Ахмет-паше (бею) – своему старому знакомцу по жаркому делу под Бабадагом в далеком 1791 г. – и его 70-тысячному воинству новые приемы борьбы, отличные от тех, что применялись в первые годы затянувшегося противоборства. Кутузов, много и успешно воевавший с турками еще в прошлом веке, тщательно изучивший султанскую армию еще в бытность свою послом России в Стамбуле, разумно посчитал, что победить Оттоманскую Порту путем овладения ее территорией или крепостями, как того добивался Прозоровский, нельзя. «Крепости берут не солдаты, а… терпение и время! Ни того, ни другого у нас сейчас нет! Будем действовать иначе! Следует разгромить главную вражескую армию» – сказал он на военном совете. Более того, весь старый опыт боев с турками убеждал его, что опасны только первые особенно стремительные атаки их многочисленной конницы. К тому же, если отразить эти первые атаки турок, то они потеряют решительность.

Проверенных, боевых генералов «суворовской закалки» – Багратиона и Каменского-младшего – уже нет в армии и на первые роли он выдвигает знакомых ему по войне с Наполеоном в 1805 г. опытных генерал-лейтенантов А. Ф. Ланжерона и П. К. Эссена 3-го, а также отменно зарекомендовавшего себя в Прусской кампании 1806—1807 гг. генерал-майора артиллерии Д. М. Резвого.

И вот, имея всего лишь 15 тыс. солдат с 114 орудиями против 60 тыс. турок при 78 пушках, он разбивает Ахмет-пашу под Рущуком.

В ходе яростных атак на русские пехотные каре отборная турецкая конница спагов понесла такие потери, что Ахмет-паше пришлось 10 верст беспрерывно отступать. Несмотря на огромное неравенство в силах (в кавалерии у турок было подавляющее превосходство), умелая расстановка войск (шесть пехотных каре в первой линии, три – во второй и позади – кавалерия) , твердость пехотных каре, высокое огневое искусство артиллеристов (артиллерист по образованию, Михаил Илларионович знал толк в применении этого самого грозного оружия той поры!) и меткость егерей, чьи ружья стреляли всего лишь на 200 м, принесли Кутузову полную победу.