Роман Соловьев - Зона-69

– Да живите сколько хотите, – улыбнулся Алексей Данилович, – и поднял стопку с самогоном, – давайте за знакомство.

Самогон оказался довольно крепкий, в груди сразу потеплело и почти сразу коварно ударило в голову.

– У нас в деревушке осталось всего двадцать семей… кто-то в Дивногорск переехал, а кто и вовсе в Екатеринодар подался… а ведь было, ребятки, время – почти шестьсот человек в Выселках жили.

– Да у вас тут наверняка работы никакой нет, вот народ в город и подался, – пробурчал Саня.

– Да что ты, паря… работы у нас полно. Земли знаешь тут какие плодородные… – покачал головой Алексей Данилыч.– Вот только наш помещик Добронский старый уже, совсем не может людишек удержать, вот и бегут из его вотчины…

– Давай, Данилыч, наливай… – кивнул Саня, – мы еще по паре рюмок выпьем да спать… притомились сегодня малость на морозе по лесу шастать.

– А где же ваш приборы, если вы топогеодезисты? – хитро прищурился хозяин.

– В лесу, в схроне оставили, чтобы с собой не таскать.

– А я вам, ребятки, правду в глаза скажу, хоть режьте, а все равно скажу… – Алексей Данилыч разлил в рюмки самогон и не дожидаясь нас, быстро выпил, – никакие вы ни хера не топогеодезисты, а беглые преступники.

Мы переглянулись.

– А хоть бы и так, – сурово нахмурился Саня, – сдашь властям?

– Я, паря, достаточно вашего брата насмотрелся еще в сибирской ссылке. Так вы эсеры или анархисты? А может – либералы?

– Алексей Данилыч, а позволь спросить, за что ты в ссылке отбывал? – осторожно поинтересовался я.

Хозяин задумался, и немного поиграл желваками, наверняка воспоминания о прошлом были для него не очень-то радостными.

– В девяносто четвертом, когда я с Кавказской войны пришел, связался в Ростове с бандой Левы Шалого. Молодой тогда был, горячий… на месте не мог усидеть. Зойка тогда только в первый класс пошла. Да… четыре налета только и успели в городе сделать… вскоре нашу банду повязали. Леву и его помощника Горюна сразу расстреляли, а меня и Миху Лапуна отправили в Сибирь на десять лет, зачли все же наши подвиги на Кавказской войне и отвели от стенки… Хотя еще и неизвестно что страшнее…

Хозяин тяжело вздохнул, снова разлил по рюмкам и мы молча выпили.

– Ну и что там, такого страшного, в Сибири оказалось? – осторожно спросил Саня.

– В Иркутске, на сборке-распределителе разные слухи ходили… бывалые зэки шептались, что лучше работать на лесоповале в сорокаградусный мороз или на рудниках, только бы не попасть в место, под названием Зона-69.

– А что это за Зона? – заинтересовался я.

– Да вы наверняка слышали… но одно дело слышать, а другое – пожить там даже несколько дней…

– Да не слышали мы, —пожал плечами Саня, – давай рассказывай, Данилыч…

– После войны с Китаем, в 1969 году в Сибири построили научно-исследовательскую секретную базу в тайге. Там испытывали особое оружие, а еще… для биологических экспериментов в эту Зону отправляли добровольцев и зэков, причем власти обещали, что срок заключения сокращается в два раза, и условия на той Зоне гораздо мягче, потому многие зэки и подписывались… я уже позднее узнал, что назад оттуда уже никто не возвращался. Этот объект и поныне существует, но уже на территории Енисейской Империи, Малороссии.

– Так ты все же побывал там?

– Только три дня. Мне крупно повезло, ребятки. Я случайно встретил там своего бывшего командира, полковника Балашова, он и помог перевестись мне в другой лагерь.

– Так что там за эксперименты делали?

– Нашу группу привезли в Зону-69 поздно ночью в закрытой будке. Двадцать крепких мужиков. Всем льстило, что побыв там всего пять лет, а может даже и меньше – мы опять окажемся на свободе. Даже бараки там оказались странные, они находились под землей. Мы жили в изолированных комнатах по три человека, кормили нас на убой, и первые два дня просто обследовали врачи. Иногда по ночам я слышал странные крики где-то внизу, но дежурный сержант успокоил меня и сказал, что это скорее всего просто результат галлюцинаций. Мы знали, что здесь разрабатывают странное оружие, даже в воздухе витал странный металлический запах вперемешку с серой. Однажды я случайно подслушал в коридоре, как один пожилой профессор сказал врачу: «Из нового потока треть придется отсевать, совершенно неподходящий материал…» Меня тогда сильно насторожили эти слова. Я стал замечать, что мои сокамерники тоже заметно нервничают, не спят по ночам. Мы боялись признаться друг другу, но уже догадались, что попали в очень страшное место… А на третий день утром я случайно встретил в коридоре подземной лаборатории бывшего сослуживца, полковника Балашова. На войне я однажды спас ему жизнь, и полковник удивился, встретив меня там. Он сказал, что может похлопотать и перевести меня отбывать заключение в обычном лагере, и я сразу с радостью согласился. Не знаю, как Балашову удалось убедить начальника Зоны и персонал, тот пожилой профессор сильно ругался, кричал, что почти все тесты готовы… но все же меня отдали на поруки полковнику и отпустили. Как я понял, мой бывший сослуживец тогда занимал в Министерстве Исполнения Наказаний довольно высокий пост, вроде особого имперского проверяющего…