Геннадий Чернышов - Шахтёр

После последнего предложения, он обернулся и посмотрел на дверь.

– Я, правда, ничего не знаю и не понимаю, – сказал Денис. – Такое предчувствие, что за одну ночь мир вокруг меня перевернулся или я схожу с ума. По-вашему выходит, что Россия воюет с Украиной? Но, как они могут воевать? Ведь они обе входят в Советский Союз.

– Видимо, сильно тебя по голове ударили. Союз уже давно, распался. Тю, тю, нет его. А война эта, необъявленная.

– Но, вчера, ещё не было, никакой войны! Откуда, она взялась?

Денис от отчаяния развёл руками и откинул голову назад. Возникла небольшая пауза. Полковник закурил и продолжил допрос.

– Ты, хлопец, либо сильно обдолбался, либо пудришь мне мозги. А, может, ты с Луны свалился? Война уже третий год идёт. О ней весь мир знает.

Полковник задумчиво прошёлся по комнате и вышел. Но, вскоре, он вернулся и спросил:

– Ты родом из Белгорода?

– Да, – ответил Денис.

– Когда родился?

– Двадцать пятого января 1970 года.

Блондин достал блокнот и что-то в нём написал, потом вытащил из кармана маленькую чёрную коробочку и направил на Дениса. Мелькнула фотовспышка. Парень вздрогнул и удивлённо спросил:

– Это что, фотоаппарат? А почему такой маленький?

– Да, фотоаппарат и ещё он также телефон.

– С телефона разве можно фоткать? У вас, наверное, какая-то секретная шпионская штучка?

– Такая секретная штучка, сейчас есть даже у маленьких детей.

– Шутите?

– Нет, не шучу, – сказал озадаченно, полковник и снова, покинул камеру. Вошёл гнусавый и, уже не задавая никаких вопросов, уселся на своё прежнее место. Денису показалось, что тишина длилась целую вечность. Но, примерно через час появился полковник с жёлтой папкой, открыл её и что- то, показал Никодиму. Тот молча читал, иногда отводя глаза в сторону парня. Он прочитал и присвистнул, а потом, вслух произнёс: – Чушь какая-то! Это точно?

Блондин деловито кивнул.

– Может, перепутали что – то?

– У нас в СБУ точные сведения и ещё, америкосы маленько помогли. Они, кстати, скоро за ним приедут. Слишком сильно их его дело заинтересовало. Так что, Никодим, теперь он не наша проблема,

Они оба вытаращились на Дениса, как на музейный экспонат.

– Я, конечно, слышал о подобных явлениях, но сам с этим сталкиваюсь впервые. Нас просили, больше не задавать тебе никаких вопросов. Но, меня разбирает любопытство. Скажи-ка, мил человек, а какой сейчас год?

– 1990- й!

– Сколько тебе лет?

– Двадцать.

Никодим и полковник переглянулись.

– Ты, наверное, в холодильнике жил? – спросил гнусавый.

– Почему в холодильнике?

– Сохранился хорошо.

– Мужики, мне кто-нибудь объяснит, что здесь происходит и к чему эти дурацкие вопросы?

– Объяснят! Там, тебе всё объяснят! Если начнёшь им помогать и будешь посговорчивей, то они даже, тебя наградят. Бумажной медалью Сранукентия Сутулого, с закруткой на всю спину.

– Никодим! – заорал полковник. – Прекращай свои дурные шуточки! Отведи хлопца в наш душ помыться и дай ему, что-нибудь одеться, а то, стыдно перед союзниками. Ни один волос не должен упасть с его головы. Испортишь товарный вид, пеняй на себя. И ещё, покормить его не забудь. Гнусавый взял нож и разрезал верёвку на ногах Дениса.

– Встать! – скомандовал он. – Руки за спину и на выход.

Они шли по длинному коридору, повернули налево и остановились перед массивной железной дверью с табличкой «Cанобработка» Никодим взял шланг, открыл вентиль и стал поливать из него Дениса. Парень закричал и отбежал к двери.

– Ты, что, сдурел! Холодно же!

– Терпи, казак, атаманом станешь! Холодная вода полезна для здоровья.

Моржевание длилось пять минут, после чего гнусавый пересадил его на железную лавку и пристегнул одну руку, к ней наручниками.

– Сидеть! – опять скомандовал Никодим и кинул ему охапку одежды.

– Одевайся!

– Неудобно же, одной рукой. Освободите меня от наручников, я никуда не сбегу. Обещаю!

– Не положено!

Одежду выдали на пару размеров больше. Брюки, он кое-как, одной рукой натянул, но с рубашкой не получалось. Гнусавый молча наблюдал за действиями парня и ухмылялся.

– Чего ржёшь! Лучше помоги! Я же не Гудини.

– Какой, ещё Гудини?

– Тот, который бы снял за секунду наручники и начистил твою самодовольную рожу.

– Ты, москаль, не дерзи! А то, я за себя не ручаюсь и могу очень разозлиться. Плюну на приказ полкана и отделаю тебя так, что мама родная не узнает.

– Герой! Ты можешь бить только слабых и связанных. А слабо, разобраться по-честному, один на один или у вас, господин надзиратель, кишка тонка.