1 ...6 7 8 10 11 12 ...26 Зоркий взгляд Едигея заметил суетящиеся фигурки людей на стенах – женщины торопливо лили воду в надежде, что мороз покроет льдом высокие стены и ров, мужчины устанавливали орудия и подносили ядра, лучники занимали боевые позиции. Как только ордынское войско приблизилось, со стороны города грянул первый пушечный залп, и Едигей дал команду туменам остановиться. Между тем, пальба с городских стен продолжалась, и эмир решил не подвергать ордынцев напрасному риску.
– Мои храбрые воины! – обратился он к жаждущим кровавой битвы всадникам. – Перед нами Москва, где князем сидит человек, которому я оказывал почести, как родному сыну! Смотрите, как встречает отца этот неблагодарный щенок! Вместо богатых даров он посылает нам пушечные ядра! Вместо пиршественных столов он приготовил нам пламя, уничтожившее дома и припасы! – Тысячи глоток извергли угрожающие крики при этих словах, а Едигей продолжал: – Я не хочу отдавать ваши жизни за эти камни! Мы возьмём Москву измором! Будем зимовать под её стенами, пока люди, спрятавшиеся внутри, не начнут пожирать друг друга. Тогда они сами откроют нам ворота и отдадут всё, включая свои жизни. А мы превратим белые камни московской крепости, называемой Кремлём, в пыль и разнесём по свету копытами наших лошадей!
Войско ликовало, приветствуя слова своего полководца, и Едигей повёл его вдоль стен Кремля, держась на почтительном расстоянии от летящих ядр. Вид города, опоясанного рекой и крепостным рвом, не оставлял татарам надежды на скорое взятие. Объехав Москву кругом, ордынцы добрались до села Коломенское, которое защитники не успели уничтожить, и решили разбить здесь лагерь. Едигей велел поставить ему походный шатёр, неподалёку от полководца расположились другие военачальники. Привычные к суровым условиям, воины-кочевники разожгли костры и устроились на отдых в ожидании новых приказаний своего эмира. Отправленные к стенам Москвы многочисленные караульные отряды окружили город, отрезав его от внешнего мира.
Ранний зимний вечер окутывал землю, но всполохи разожжённых караулами костров и догорающих пожарищ освещали расположившееся под стенами Кремля войско, багровые отсветы играли на закоптившихся от гари стенах, поблёскивающих тонкой коркой льда. Едигей заметно нервничал, находясь в Коломенском – его беспокоило отсутствие посольства от Московского князя с просьбой о помиловании и предложением богатого выкупа. С каждой минутой раздражение Едигея нарастало, время шло, а из Москвы не было вестей. Наконец, перед шатром эмира раздался шум и крики – воины, рыскающие по округе, приволокли нескольких человек: двух мужчин и простоволосую испуганную женщину, прижимающую к себе плачущего ребёнка. Все они имели жалкий вид – порванные одежды, лица в синяках и следах запёкшейся крови. Людей с силой толкнули в спины, и они рухнули к ногам Едигея. Он с презрением взглянул на распростёршиеся тела, жестом велел поднять женщину и, хмуро глядя в её полубезумные глаза, спросил:
– Ты из города?
Его вопрос потонул в плаче ребёнка. Едигей недовольно щёлкнул пальцами:
– Заткните щенку рот.
Один из нукеров бросился к женщине и попытался отнять у неё ребёнка. Она закричала, заголосила, вцепившись в младенца, захлёбывающегося плачем. Тогда воин выхватил из-за пояса кинжал и быстро провёл им по шее ребёнка. Крик перешёл в бульканье, а потом стих, тёмная струйка крови побежала по рукам женщины, закапала на истоптанный копытами снег. На какое-то мгновение воцарилась тишина, в которой слышно было фырканье лошадей и треск поленьев в огне, а потом прорезалась диким звериным криком. Женщина завыла, закричала так, словно её резали, медленно, по кусочку. Едигей раздражённо махнул рукой, и нукер быстрым взмахом сабли отсёк пленнице голову. Крик оборвался, тело бесформенной массой осело на землю, выпустив из обессиленных рук труп ребёнка. Оба пленные мужчины приподняли головы и в страхе смотрели на развернувшуюся рядом бойню.
– Теперь ты! – Едигей указал рукой на одного из них. Ему не нужен был толмач, великий темник хорошо знал язык русов.
Нукеры подхватили мужчину и поставили на ноги, заломив руки за спиной.
– Ты из города?
– Посадский я, – тихо ответил мужчина, трогая языком распухшие губы.
– Что же так, посадский? – усмехнулся Едигей. – Князь Василий укрылся за городскими стенами, а тебе там места не нашлось?
Мужчина взглянул на стоящих вокруг татар, а потом остановил мутный взгляд на тельце ребёнка.
Читать дальше