Дмитрий Ю - Кировская весна 1936-1937

Во втором этаже «Колумба» военный отдел. Здесь формируют рабочие отряды для взятия Сарагосы. Записывается много молодежи, но есть и старики. Уже отправлено пять тысяч человек. Не хватает винтовок – а город ими наводнен. На бульварах все гуляют с винтовками. За столиками кафе сидят с винтовками. Женщины с винтовками. С оружием едят, с ним ходят смотреть кинокартины, хотя уже есть специальный декрет правительства – оставлять винтовки в гардеробе под номерок. Рабочие получили в руки оружие – они не так легко отдадут его.

По улицам проходят похоронные процессии. Мертвецов привозят с фронта или откапывают под развалинами домов, где шли бои. Павших бойцов несут в гробах не горизонтально, а вертикально, и мертвые, как бы стоя, призывают живых продолжать борьбу. Вслед за похоронами несут растянутые одеяла и простыни – публика щедро швыряет в них серебро и медь для помощи семьям убитых.

Но, несмотря на оружие и ежечасные беспорядочные стычки и перестрелки, в городе нет озлобления. Атмосфера скорее взвинчено-радостная, лихорадочно-восторженная. Еще длится столь неожиданный и столь заслуженный триумф уличных боев народа с реакционной военщиной. Безумство храбрых, дерзость рабочей молодежи, пошедшей с карманными ножами на пушки и пулеметы и победившей, гордость своей пролитой кровью наполняет огромный пролетарский город упоением и уверенностью. Все преклоняется перед человеком в блузе, с винтовкой, все льстит ему. В кафе и кабачках отказываются брать с него деньги. Лучшие артисты поют для него на бульварах, тореадоры обнимаются с ним на перекрестках, элегантные звезды кабаре и кино дразнят его прославленными своими ногами, они не жалеют цветных каблуков в танцах на асфальтовой мостовой, они серебристо смеются соленым остротам портовых грузчиков.

{27}

10 августа 1936 года директор завода № 23 писал письмо N 026с Зам. наркома НКТП М.М. Кагановичу: «По газетным сведениям в Москву прилетел французский тренировочный самолет фирмы Кодрон-Рено с мотором НР 220. Зная, что наши авиаработники, в т.ч. Техдиректор завода т. Амбольт находятся у данной фирмы, не рассматривается ли данный прилет самолета как показной для осмотра конструкторами авиационной промышленности? Если это так, прошу Вашего распоряжения на посылку конструкторов Завода и отдельных лиц для осмотра, если нет – прошу сообщить телеграфно мне.»

{36}

Первый боевой поход отряда из двух крейсеров Черноморского флота ВМС РККА («Красный Кавказ» и «Червона Украина») состоялся в августе 1936 года. Бригадой крейсеров тогда командовал Николай Филиппович Заяц (до повышения в должности Юмашева служивший командиром крейсера «Красный Кавказ»), а крейсером «Червона Украина» – Андрей Иванович Заяц, в связи с чем в кругах моряков-черноморцев бригада крейсеров в шутку называлась «заячья бригада». Первый боевой поход доставил в Картахену Посла СССР в Испании Михаила Николаевича Тухачевского, военного атташе Григория Михайловича Штерна, военно-воздушного атташе Якова Владимировича Смушкевича и группу из двадцати военных и морских советников, а также переводчиков и специалистов в международной торговле. Все они имели дипломатические паспорта помощников военного, либо военно-морского или военно-воздушного атташе и формально входили в штат Полпредства СССР в Испании, фактически проходя дипломатическую службу не в здании Полпредства, а преимущественно в штабах военных частей и соединений республиканцев.

В соответствии с «Положением о статусе военного советника НКИД СССР», которое было опубликовано в «Правде» 30 июля 1936 года, статус военного советника исключал применение советниками оружия, кроме целей необходимой самообороны. Основной задачей советников «первого призыва» было ознакомление с ситуацией на местах, выявление сильных и слабых сторон сохранивших лояльность вооруженных сил Испанской республики, формирование на усмотрение правительства и командования республиканских вооруженных сил планов мероприятий в части поставок вооружения и военной техники, а также организации военного строительства. Поскольку военнослужащих со знанием испанского языка среди старшего и высшего комсостава к тому времени в СССР не оказалось, в состав первой миссии были назначены исключительно военнослужащие со знанием французского языка, как наиболее близкого по своей языковой группе к испанскому. Одновременно, во всех военных округах были незамедлительно развернуты курсы испанского языка для старшего и среднего комсостава.