Дмитрий Ю - Кировская весна 1938-1939

В 7 час. 18 мин. произведена была первая бомбардировка горящего фашистского крейсера, над которым был виден столб дыма. Близко у кормы стояли два эскадренных миноносца. Немного дальше находился другой крейсер такого же типа и тоннажа, который при приближении нашей воздушной эскадрильи отошел полным ходом. Бомбардировка произведена была двумя залетами с высоты 3.500 метров, причем бомбы падали рядом с горящим крейсером, между ним и миноносцами, стоявшими у его кормы.

В 12 час. 40 мин. бомбардировку возобновили 4 быстроходных самолета. В этот момент рядом с горящим крейсером стоял другой крейсер такого же тоннажа и два меньших корабля. Летчики уверяют, что некоторые крупнокалиберные бомбы, сброшенные ими с высоты 3.500 метров, попали в горящий корабль. Столб дыма был также замечен над другим кораблей, стоявшим рядом с подбитым крейсером»

Морской бой, окончившийся блестящей победой республиканского флота и авиации, показывает, что морские силы республики сумеют помешать блокаде республиканских берегов, которую пытаются установить мятежники и интервенты.

Положение в Австрии

ПАРИЖ, 7 марта. (ТАСС). По сведениях венского корреспондента газеты «Се суар», в Австрии сейчас подготовляется «чистка» так называемого «отечественного фронта», из которого будут устранены нынешние руководители и заменены про-гитлеровскими элементами. «Эти последовательные уступки требованиям фашистской Германии, – пишет корреспондент, – усиливают напряженность положения в Австрии, в связи с чем следует опасаться самых острых событий». Корреспондент далее пишет, что 27 марта 100 тыс. гитлеровцев из Верхней Австрии будут сконцентрированы в Линце. «Демонстрация в Линце, – подчеркивает корреспондент, – может явиться сигналом к жесточайшему кризису».

{10}

Возле Каменного моста,

Где течет Москва-река,

Возле Каменного моста

Стала улица узка.

Там на улице заторы,

Там волнуются шоферы.

– Ох, – вздыхает постовой,

Дом мешает угловой!

Сёма долго не был дома -

Отдыхал в Артеке Сёма,

А потом он сел в вагон,

И в Москву вернулся он.

Вот знакомый поворот -

Но ни дома, ни ворот!

И стоит в испуге Сёма

И глаза руками трет.

Дом стоял

На этом месте!

Он пропал

С жильцами вместе!

– Где четвертый номер дома?

Он был виден за версту! -

Говорит тревожно Сёма

Постовому на мосту.

– Возвратился я из Крыма,

Мне домой необходимо!

Где высокий серый дом?

У меня там мама в нем!

Постовой ответил Сёме:

– Вы мешали на пути,

Вас решили в вашем доме

В переулок отвезти.

Поищите за углом

И найдете этот дом.

Сёма шепчет со слезами:

– Может, я сошел с ума?

Вы мне, кажется, сказали,

Будто движутся дома?

Сёма бросился к соседям,

А соседи говорят:

– Мы все время, Сёма, едем,

Едем десять дней подряд.

Тихо едут стены эти,

И не бьются зеркала,

Едут вазочки в буфете,

Лампа в комнате цела.

– Ой, – обрадовался

Сёма, -

Значит, можно ехать

Дома?

Ну, тогда в деревню летом

Мы поедем в доме этом!

В гости к нам придет сосед:

«Ах!» – а дома… дома нет.

Я не выучу урока,

Я скажу учителям:

– Все учебники далеко:

Дом гуляет по полям.

Вместе с нами за дровами

Дом поедет прямо в лес.

Мы гулять – и дом за нами,

Мы домой – а дом… исчез.

Дом уехал в Ленинград

На Октябрьский парад.

Завтра утром, на рассвете,

Дом вернется, говорят.

Дом сказал перед уходом:

«Подождите перед входом,

Не бегите вслед за мной -

Я сегодня выходной».

– Нет, – решил сердито Сёма,

Дом не должен бегать сам!

Человек – хозяин дома,

Все вокруг послушно нам.

Захотим – и в море синем,

В синем небе поплывем!

Захотим -

И дом подвинем,

Если нам мешает дом!

{1}

В марте совершенно неожиданно было объявлено еще об одном срочном испытании двух батарей дивизионных 76-мм пушек Ф 22. Председатель комиссии – народный комиссар обороны маршал Уборевич. Прежде такого никогда не бывало. Командование на полигоне было поручено В. И. Казакову, впоследствии маршалу артиллерии, а тогда командиру артиллерийского полка, на вооружении которого как раз были наши Ф 22 образца 1936 года.

Начало испытания было настолько законспирировано, что я приехал на полигон с опозданием, когда все уже были в сборе и находились на огневых позициях: Уборевич, Тризна, начальник и ответственные работники Генштаба, ответственные работники АУ, инспектор артиллерии Воронов, а также другие военачальники, представители Наркомата оборонной промышленности.