Дункан Энис - Крик Бога

Племя приступило к приему пищи. Пророк раскинулся на стуле и осмотрел свой народ. Всего под его опекой находилось около ста человек, но так как обычай вынуждал всех садиться полукругом напротив Пророка, он заметил одно-единственное свободное место рядом со скрюченным парнем, примерно одного возраста с Полди, которого зовут Гоц. Вообще, они были очень похожи – одинаково медный цвет волос, схожий рост и повадки, выработавшиеся непосредственно во время их дружбы. Он сидел, уставившись в треснувшую тарелку отстранённым взглядом.

Пророк приказал подозвать его.

Когда Гоц вставал из-за стола, мать схватила его руку своей дрожащей рукой. Они посмотрели друг на друга несколько секунд, и Гоц направился к Пророку. Старик отошел с ним в сторону, держа его за плечо. Им пришлось отойти на приличное расстояние, чтобы поговорить – Гоц скверно слышал, приходилось повышать голос, чтобы донести ему слова. Он не был полуглухим с рождения. Этот недуг стал его наказанием за то, что он со своим старшим братом украли еду со стола Пророка в тот день, когда им не хватило еды. Гильф, приближенный к Пророку, его правая рука, отвечающий за распределение еды, увидел их, уходящими от стола до объявления обеда, а после он же заметил недостачу продуктов. Он сообщил об этом главе племени и тот принял решение наказать их.

Для этой цели был выбран вид казни под названием Крик Бога. Для этого используется незамысловатая конструкция – на голову надевается плотный изолирующий резиновый мешок, внутрь помещается предмет Эпохи тишины – моторчик, который при чрезмерной нагрузке начинает издавать острый звук, вкупе с закрытым пространством и нехваткой воздуха у человека лопаются барабанные перепонки, и он умирает от сверхвысокого звука. Для этого использовались старые ручные приводы.

Старший брат, имя которого осталось на задворках истории, был казнён со всей суровостью на глазах Гоца. Его же в силу незрелости пощадили и не довели казнь до конца, однако из-за громкого звука он практически оглох, а смерть брата в конвульсиях и само пребывание в закрытом мешке с истощающим звуком оставили на его психическом здоровье непоправимый след. После того дня он всё больше замыкался в себе, боялся быть в обществе. Мать содержала его в «тепличных» условиях, пыталась защитить от проблем мира и держала его под своим крылом, за что была ненавидима им самим. Он был слаб как физически, так и ментально, поэтому видел её в роли причины возникновения всех тягот жизни. Ему казалось, что во всём, что с ним случилось виновата она и только она. Его мир состоял только из Матери, он не видел ничего дальше неё. Но что бы было с ним, не подвергая она его чрезмерной опеке, смог бы он столько прожить в диком обществе, которое сторонилось Гоца из-за его невозможности слышать глас Сирены?

В любом случае, сейчас Гоцу предстояло отыскать Полди и привести его на обед по приказу Пророка. Гоц осмотрел жилые палатки, но Полди там не нашел, поэтому он отправился к шатрам Пророка и его свиты. Ткань, что служила дверью, зашевелилась и из помещения выполз трясущийся Полди. В левой руке он держал тот самый черный куб. Гоц принялся поднимать его, но Полди не мог устоять на ногах, отчего первому пришлось взвалить его себе на плечи и отнести домой. Полди всё это время неподконтрольно сжимал находку.

Гоц опустил друга на землю и стал было расспрашивать его о случившемся, но тот опередил его и попросил принести какую-нибудь ткань, чтобы закрыть рану в том месте, куда его поразило током. Гоц медленно встал и отошел. Он не знал, что делать – с одной стороны, он обязан рассказать Пророку о проникновении в шатёр и, так же, как и несколько лет назад, признать единственного друга предателем, либо, вопреки своим страхам, помочь ему. Неизвестно, то ли из-за жалости, то ли из-за опасений вновь потерять близкого человека, Гоц всё же решил помочь другу, по крайней мере, пока не узнает подробности.

С этой мыслью он вышел из палатки и через несколько минут вернулся с грязными лоскутами ткани. Он помог Полди остановить кровотечение и наложить повязку на голову.

– Что теперь? Все ждут, когда ты придешь на обед

– Скажем всем, что в доме, где я искал еду, обвалился потолок и на меня посыпались камни, – произнес Полди.

– Но ты был в шатре Пророка! Это запрещено! – с возгласом сказал Гоц. Его слова наполнялись страхом.

– Мы об этом никому не скажем, ты будешь молчать, – добавил Полди и подумал: – с ним никто не общается, проблем возникнуть не должно.